Волк в моем сердце
Шрифт:
От осознания жестокой действительности стало тяжело на душе. Наш неприметный Тогиус превратился в настоящий ад — место, где гибнет все живое, где больше никогда не будет мира, и никогда не будет слышно детского смеха. Где все люди, которые укладывались спать в своих домах и даже не подозревали о том, что их ждет через несколько минут? Они не могли просто исчезнуть в никуда, не могли умереть за пару часов. Тогиус застыл, словно в нем остановилось время. Я снова вспомнила про военных, — интересно, что с ними стало, продолжают ли они, как и прежде, патрулировать улицы? А может, их тоже давно нет в живых?
Натан побежал мелкой трусцой,
— Ну, хорошо. Я сделаю вид, что мы все обсудили заранее. Но, учти, я не позволю командовать мной и дальше. Тебе придется все объяснить сразу, как только обратишься! — прошипела я и подняла ключ с пола. Тоже мне, конспиратор. Ну, кто в здравом уме будет прятать ключи от дома под ковриком у входа? Даже ребенок сможет найти такой тайник!
Внутри все было прежним — тот же хлам и разруха. Поломанная мебель собрана в углу гостиной, окно напротив плотно закрыто жалюзи, только сквозь нижнюю поломанную ламель просачивается полоска лунного света и теряется на пыльном полу. Я захлопнула дверь и почувствовала облегчение лишь после того, как закрыла все замки и засовы. Конечно, это не дает никакой гарантии нашей защиты, но все равно, как-то спокойнее. Сейчас дом Натана кажется настоящим убежищем — спустя столько времени, мы вновь вернулись сюда.
Вернулись в место, из которого я так стремилась убежать совсем недавно. Если бы я сразу послушалась Натана, Элька была бы жива. От этой мысли прошиб холодный пот. Я начинаю винить себя сразу, как только мы спускаемся по лестнице — все вернулось, воспоминания нахлынули с новой силой. Я вдруг ясно представила Эльку, сидящую на диване перед телевизором или за кухонным столом. Она кажется такой реальной, что начинает ныть сердце. Последнее, что она сделала перед смертью — испекла сладкий пирог. А еще, она надеялась привлечь внимание Натана, так отчаянно хотела с ним встречаться. Вот уж кто точно не собирался умирать!
— Нет, нет…
Я прикрыла лицо руками и спряталась в ванной комнате — мне совсем не хотелось видеть, как обращается Натан. И уж тем более, я не хочу испытывать жалость, думая, что в этот момент ему может быть больно. Как он посмел так поступить — позволил Ханне меня одурачить! Чтобы успокоиться, я включила воду, — из-за всего происходящего, я забыла, когда в последний раз принимала ванну. Спустя двадцать минут, я вернулась в гостиную и столкнулась с Натаном нос к носу — он вернул человеческий облик и успел натянуть домашние штаны.
— Ты…как ты мог! — не думая о последствиях, я занесла руку, чтобы ударить его, но Натан сгреб меня в охапку и прижал к стене.
— Успокойся. Я не сделал ничего плохого. Мы просто вернулись домой.
— Ошибаешься, это не мой дом. И вряд ли когда-нибудь станет моим, — процедила я сквозь зубы, — то, что вы сделали — нечестно! Разве нельзя было просто сказать, что ты собираешься вернуться? Я все равно не стала бы сидеть в вашей избушке всю жизнь!
— Так понадобилось Ханне,
— Хочешь сказать, что увижу ее еще раз? Ну, уж нет! Это исключено! — я попыталась оттолкнуть Натана, но он придвинулся еще ближе, и прижался губами к моему уху:
— Не будь такой капризной. Я успел ужасно по тебе соскучиться.
Я вздохнула, понимая, что мне некуда деться. В очередной раз я ощутила на себе влияние волчьей магии, снова убедилась, что Натан может быть настолько чарующим — его бархатный голос подействовал на меня успокаивающе, вся злость куда-то мгновенно испарилась. В конце концов, все не так ужасно — он не украл меня и не держит в плену. Вместе, мы вернулись в дом, где есть все условия для нормальной жизни. А значит, мы сможем продержаться здесь некоторое время и понять, что же делать дальше.
Глава 31
Я лежу на диване, заботливо укрытая мягким пледом. Только что очнулась от глубокого сна, в который внезапно провалилась, словно в черную яму. Которую ночь ничего не снится — сны похожи на болезненное состояние, из которого я с трудом выбираюсь и попадаю в еще худший кошмар. В мой персональный ад.
Натана рядом не было — опять куда-то исчез, стоило только закрыть глаза. Помню только, как после ужина присела на диван и попыталась поймать хоть какой-то сигнал на телевизоре — бесполезно. Телевизор не работал, мои молитвы не были услышаны.
Но сейчас меня это не так сильно волнует. Плохо то, что сотовый тоже разрядился, — собирая вещи в рюкзак, я даже не подумала взять с собой зарядник. Может, у Натана есть телефон? Я нахмурилась, пытаясь вспомнить, звонил ли он кому-нибудь хоть раз. Кажется, нет. Да и кому он будет звонить, находясь в Тогиусе, где никого не знает? Разве что, Ханне. Я усмехнулась.
Но что, если на большой земле он живет не один, а с семьей? Может, у него есть жена и дети? Такие мысли никогда не приходили мне в голову, и сейчас, я вдруг подумала, что все может быть совсем не так просто, как кажется. В первую очередь, Натан — мужчина, а потом только волк. Он как-то жил все это время, и ему удавалось не раскрывать свою сущность. Почему он приехал в Тогиус? Только чтобы найти меня? Если так, то почему не приехал раньше? Почему я должна ему верить? Все эти сказки про истинную могут быть придуманы специально для того, чтобы меня запутать. Остается только понять — зачем ему все это понадобилось. Жизнь Натана не должна меня волновать, даже если он мне нравится. Ведь мы встретились лишь потому, что так сложились обстоятельства, на его месте мог оказаться любой другой мужчина. Нормальный, а не тот, который умеет обращаться…
Расстроенная, я бродила по гостиной, и машинально подбирала вещи, разбросанные в беспорядке. Несмотря на все попытки успокоиться, во мне зарождалась тревога. Я совсем не привыкла долго находиться в помещении без окон. Чувствую себя пленницей, которую ловко провели вокруг пальца. И почему именно я влипла в такую ситуацию!
В этот момент до ушей донесся звук открываемой двери — вернулся Натан, наконец-то! Он тянул на себя дверь рывками так, словно она не хотела поддаваться. Я уже направилась в сторону лестницы, но замерла, прислушиваясь. Почему он так долго заходит внутрь, неужели, снова ранен?