Волк в овчарне
Шрифт:
Он посмотрел вниз и начал читать с листа, который держал в руках.
— Да будет известно: я оставляю все свое состояние сыну Джеми за исключением той части, которую я опишу ниже. Он должен стать главой рода Макнейлов, занять мое место и выступать от имени семьи. Заботься о сестре, Джеми. Проследи, чтобы она ни в чем не нуждалась и удачно вышла замуж. Теперь это твоя обязанность.
Мертвец посмотрел на Холли.
— Дочери моей, Холли, я оставляю все драгоценности ее матери. Она всегда хотела, чтобы ее украшения принадлежали тебе, дочка. Мне бы хотелось проводить с тобой больше времени, дорогая.
— И это все? — сердито пробормотал Дэвид. — Джеми все состояние, а тебе горсть старых побрякушек?
— Помолчи, Дэвид, — оборвала его Холли. — Не сейчас.
Дэвид заворочался в кресле и сердито сжал подлокотники. Дункан Макнейл повернулся к Катрине и сухо улыбнулся.
— Тебе, дорогая сестра, я оставляю десять тысяч дукатов. Это все. Достаточно для завершения развода, но слишком мало, чтобы и дальше тянуть позорную историю. Зная тебя, могу предположить, что ты затянешь дело до тех пор, пока снова не вернешься к Дориманту, а я этого не хочу. Мне всегда нравился Грэхем. Гораздо больше, чем ты, если уж начистоту. Мы никогда не любили друг друга, правда, Кэт? Теперь уже слишком поздно. Я не грущу о наших отношениях и не жалею о них. Разведись с Грэхемом и начни все сначала с кем-нибудь другим. Зная тебя, не сомневаюсь — ты найдешь человека, способного позаботиться о тебе.
Дункан повернулся к Робби Бреннану, улыбка его потеплела.
— Робби, старый друг, тебе я оставляю двадцать тысяч дукатов. Надеюсь, ты не покинешь Башню и станешь моему сыну Джеми таким же верным другом, каким был для меня. Но если ты захочешь уйти, не считай деньги препятствием. Мы провели вместе много славных дней, ты и я. Я бы оставил тебе гораздо больше жалких двадцати тысяч, но, зная тебя, уверен — ты бы их не принял. Деньги не для тебя. Богу известно, я пытался обеспечить тебя много раз, и всегда ты бежал от денег, как от огня. Но я надеюсь, ты хотя бы возьмешь мой меч. Знаю, ты всегда им восхищался, а мне он больше не пригодится. Что бы ты ни делал, Робби, будь счастлив.
— Они не смогли найти его меч, — печально прошептал Бреннан. — Он пропал где-то на поле битвы...
Дункан посмотрел поверх голов, Хок почувствовал, как мурашки поползли по спине под взглядом безжизненных глаз. Дункан откашлялся и снова взглянул на завещание.
— Моему дворецкому, Гривзу, служившему мне верой и правдой, оставляю пять тысяч дукатов. И каждому из Макнейлов, прибывшему в Башню выразить уважение главе семьи, оставляю по пять тысяч дукатов.
Это все. Такова моя воля. Господь спаси и сохрани вас всех.
Воздух задрожал, и призрак исчез. Больше не было Дункана Макнейла из Башни Макнейлов. Настало долгое молчание. Хок покосился на Гривза, чтобы увидеть его реакцию на то, что его упомянули в завещании среди дальних родственников, а не особой строкой, как он рассчитывал. Дворецкий сидел в кресле очень прямо, вцепившись рукой в воротник, словно не мог дышать. Лицо его побледнело и покрылось испариной, он выглядел совсем больным. Внезапно
— Что с ним? — спросил Джеми, перекрывая общий гул. — Что случилось? Он заболел?
— Не знаю, — ответил Хок, расстегивая воротник Гривза. — Похоже, он отравлен.
— Нет, — внезапно произнес Марк. — Это не так. Посмотрите на него. Вы ничего не вспоминаете? Чудовище снова проголодалось! Оно выпило жизнь из этого человека, пока мы все стояли и смотрели!
Он оглядел гостей так, что, кроме Хока и Алистера, все попятились.
— Оставь его в покое, ты, ублюдок! Оставь его в покое!
— Кто-нибудь, сделайте же что-нибудь! — вскричала Холли. — Неужели он так и умрет у нас на глазах?
Гривз схватил Хока за руку и попытался что-то сказать, но дыхание его прервалось, и он умер. Хок пытался нащупать пульс, однако было уже поздно. Он закрыл глаза Гривза, повернулся к остальным и безнадежно покачал головой. Холли, прижавшись к Дэвиду, тихо заплакала. Он крепко обнял ее за плечи.
Артур успокаивающе поглаживал Холли по плечу. Он был страшно бледен, но совершенно спокоен. Катрина рухнула в кресло, стараясь не смотреть на мертвеца. Робби Бренная переводил взгляд с одного на другого, словно хотел заметить печать убийцы. Хок медленно поднялся, Алистер с холодным и решительным выражением лица встал рядом с ним.
— Все зашло слишком далеко, — сказал он, с трудом сдерживая гнев. — Будь я проклят, если чудовище сумеет унести еще хоть одну жизнь! Я собирался хранить молчание до тех пор, пока не найду достаточно доказательств, но больше молчать не могу. Если бы я заговорил раньше, возможно, Гривз остался бы жив.
Дэвид осторожно отстранил от себя Холли и потянулся к мечу.
— Вы хотите сказать, что знаете, кто — монстр?
— Полегче, — резко произнес Джеми. — Если у вас есть доказательства против одного из нас, я готов вас выслушать.
— Гривз знал, кто чудовище, — сказал Бреннан. — Он говорил мне раньше, что этот человек не аристократ, хотя и выдает себя за дворянина. Но имени он не назвал.
— Поэтому он и умер, — проговорил Алистер. — Монстр убил Гривза, чтобы он не успел раскрыть его. Но я назову имя: Ричард Макнейл!
Раздались возгласы ужаса и проклятия. Все бросились от Хока, только Фишер встала у него за спиной, да еще Алистер остался стоять прямо перед ним. Хок выпрямился, стараясь сохранить спокойное выражение лица
— Я не чудовище, Алистер. Против меня нет никаких улик, — и вы это прекрасно знаете.
— Отойди от него, Изабель, — приказал Джеми.
— Вы все сошли с ума! — закричала Фишер. — Он не монстр!
— Ты не можешь быть уверена, — возразила Катрина. — Даже сам монстр не осознает, кто он есть на самом деле.
— Отойди от него, Изабель, — произнес Алистер.
— На тот случай, если вы забыли, — спокойно сказал Хок, — я вам напомню, что мертвец, найденный в трубе, был уже некоторое время мертв. Его убили задолго до нашего приезда.