Волк в овечьей шкуре - 2

Ликова Анастасия

— А бронники брать?

— Если хочешь, бери. Не запрещаю, но не советую. Еще что касается троек: это первая, это вторая… — указывая на тройки, я дала им порядковые номера. — Прошу запомнить свои номера, чтобы в экстренной ситуации не получилось путаницы.

— Нас учили работать в мелких группах.

— Я знаю. Еще вопросы?

— Разрешите? А почему такая красивая девушка и такая строгая? — с улыбкой спросил парень, кажется Егерь.

Марина опять посмотрела на меня с интересом. А Егор бросил на него злой взгляд.

— А это, чтобы твоя мама не плакала по

тебе. Если вопросов нет, приступаем к подготовке, у нас мало времени.

— Есть. А кто Ваш отец?

— Вопрос к делу не относится.

— Ну мы же должны знать, чья дочь нас ведет в бой, — не унимался он. — Это наше право. Может, он где-нибудь в штабе сидит…

Марина смотрела на меня внимательно. А я впервые за все время улыбнулась ей.

— Разреши, — Марина встала и, не дожидаясь моего разрешения, прошла к большому шкафу и начала там что-то искать. Все смотрели в ее сторону, даже я замолчала, мне было интересно, что она задумала. Вскоре она вытащила какую-то папку и стала перебирать фото. — Вот ее отец, посередине, — она бросила на стол фото.

Я тоже прошла и посмотрела. Ужас, как давно это было! На ней были изображены мы: я и моя группа «Тигр». Сделана она была здесь, в этом помещении. Тот же самый шкаф, этот же большой дубовый стол, привезенный из управления. Это было лет десять назад, во Вторую Чеченскую. Мы прибыли после работы в Аргунском ущелье. Нас тогда вывели на отдых. Мы сидели, все еще молодые, улыбались, слегка подпитые, подняв вверх винторезы. А Медведь держал у нас над головами ПК.

— Так это же…

— Все вопросы? Если нет, работаем. Все, — я взяла фото и посмотрела на лица ребят.

— А почему Вы нас «шурави» назвали, это же, вро…

— Потому что мы всегда для них «шурави», — я отвернулась, давая понять, что разговор закончен.

— Извините, товарищ старший лейтенант, — услышала я голос Егеря.

— Иди, готовься.

Я подошла к окну и, облокотившись о раму, посмотрела на спортивный городок. Вспомнила, как мы играли на площадке в футбол, зимой и летом. Это была наша любимая игра.

— Как мне вас не хватает, ребята! — вслух произнесла я, тяжело вздохнула и добавила также вслух словами из песни: — «А сыновья уходят в бой!»

Кто-то положил мне руку на плечо. Я даже не слышала как он подошел и медленно повернула голову. Там стояла Марина.

— Я неправильно сделала?

— Что сделала, то сделала. Иди, готовься, у нас, — я посмотрела на часы, — осталось пять часов.

— Познакомься, это Вика, — произнесла она. Я оторвалась от рамы и повернулась, посмотрела на Вику.

— Ну что, девчонки, не боитесь?

— Нет, — почти хором ответили они.

— Ну и ладно, посмотрим, как потом заговорите. А твоя фамилия мне знакома, только не помню, где слышала.

— Может, от отца?

— А у тебя это что, тоже по наследству пуля в голове передалась? — я чуть было не кивнула на Марину и не сказала: «как вот у этой дурочки».

— Видимо, да, — улыбнулась она.

— А кто твой отец?

— Он тоже из разведки, только ВДВ, позывной «Броня».

Я улыбнулась.

— Слышала, даже пересекалась… — Марина

толкнула меня локтем.

— Он погиб в Чечне. Вы, наверное, не…

— Того, того, давай на ты. Хорошо?

— Ну, Вы же сами сказали…

— Я сказала этим, пусть свое место знают, мы ведь в первую очередь женщины. Ну, все, хватит трепаться, готовимся.

Мы прошли в комнату для оружия, они достали свои «плетки» — СВД иногда так называют, а я — свой «Винторез». Нашли свободные места у столов для чистки оружия и встали рядом. Когда я достала оружие из чехла, Вика (в дальнейшем Сова) присвистнула:

— Вау, ни фига у тебя оптика, дай заценю.

Я отстегнула оптику и подала ей, а сама занялась оружием, давно я его не чистила.

— Ты где такой достала, американский? Вот могут же делать!

— От отца достался, а он у духа в Чечне снял с американской винтовки.

— Классно, я тоже себе такой хочу! Марин, зацени! — она протянула его Марине.

— Я уже видела, даже использовала.

— Ничего, Сова, ты же у нас Сова, так что ночью видишь хорошо. А у нас тоже могут делать, вам заменят оптику, я уже заказала для вас три штуки, каждому снайперу, и ребятам на «калаши». Также должны подвезти глушители на всех. А вы взяли бы лучше «Винторезы». Они полегче, да и, думаю, вряд ли понадобится СВД. Если и будем вести бой, я, думаю, дистанция будет не более двухсот метров. Так что ваши «плетки» с их дальностью не понадобятся.

— Я привыкла к «Светке», — сказала Марина.

— Я тоже.

Чистя оружие, мы о чем-то говорили, даже иногда смеялись.

— Слушай, парни, а командир-то у нас нормальный, — услышала я чей-то голос. — Смеяться умеет и шутки понимает.

— Только не с нами, — ответили ему весело.

— А вы заслужите, — улыбнувшись, ответила я и, поставив на место прицел, вставила магазин. — Тогда и вас не обойду вниманием.

Все расслабленно загудели. Я заметила, что Егору это не понравилось. «Ну вот, только не хватало его ревности. Что за мужики такие?»

Мы занимались подготовкой, готовили снаряжение, боеприпасы, брали дополнительное оружие. И только когда загрузились в «Ил-76», смогли немного расслабиться и позволить себе поспать.

Глава восемнадцатая

С группой у меня начали налаживаться отношения. Я сама пошла на сближение, это в первую очередь было необходимо всем нам. А чего я еще ожидала от этого знакомства? Так и должно было быть. Их посылают черт знает куда, при этом не обещая поддержки, а командиром назначают молодую девку, на вид лет восемнадцати. Абсурд и только. По сути это мне нужно было доказывать свою состоятельность, а не им. И после первого напора я «сдала» назад и ослабила давление. И это принесло свои плоды. Вскоре между нами уже были нормальные отношения. Я даже позволяла шутки в свою сторону, правда всегда отвечая так, что смеялись уже над пошутившим. Правда, вульгарность сразу пресекала. Так же, как и любые попытки заигрывания. А уже когда грузились в машины, и Егерь помог мне загрузить рюкзак, кто-то весело ему сказал: