Волк в овечьей шкуре
Шрифт:
"Похоже, обойдется без большого скандала! Кажется, кто-то решил ехать со мной, несмотря ни на что!
– передо мной во мраке отчаяния блеснул лучик надежды.
– Узнать бы кто это? Ну, ничего ещё узнаю и расцелую и извинюсь! Ох, как я извинюсь!" - думал я, устраивая бутылки в багажник, но повернуться, чтобы удовлетворить свое любопытство и узнать: кто остался со мной, я не смел.
И тут, я уже ставший надеяться на лучшее, вдруг услышал, как снова хлопнула дверца машины. Наверно нечто похожее ощущает человек, которого уже уложили в гроб, затем извинились
Мои движения резко замедлились, я, словно мгновенно замерз. Взятые в этот момент две бутылки `Вдовы Клико` чуть не выпали у меня из моих мгновенно вспотевших ладоней. Я постарался сжать горлышки посильнее: упавшего на асфальт французского шампанского всё же было бы жалко, и уже ничего не боясь, поскольку смертельный диагноз был уже озвучен, поднял глаза и посмотрел в салон.
"Да! Так и есть!"
Обе мои ... мои, чёрт возьми, девушки сидели в машине. Сидели с прямыми спинами, вытянув шеи, и транслировали в окружающее пространство всё, что было у них на душе в данный момент. Главными составляющими этой трансляции были обида, раздражение и злость.
Я неслышно вздохнул, завершил процесс перегрузки продуктов в багажник и с некоторой опаской залез в машину. С пол минутки я посидел, ожидая начала разборок, но так ничего и не дождавшись, начал выруливать с парковки.
***
Мелькавшие за окном сосны действовали умиротворяюще, но к сожалению только на меня одного, но, тем не менее, я начал думать, как выкарабкаться из этой неприятной ситуации.
"Если их, в таком вот состоянии, озлобленных на меня и на всё вокруг привезти на шашлыки, ничего хорошего не получится... Вот бы разделить их как-нибудь!"
И тут мне пришла в голову идея.
"Через пару километров будет отворотка на станцию электрички, и если заехать туда и постоять там подольше, то может кто-нибудь и передумает ехать со мной дальше. Ведь решение ехать было наверняка принято сгоряча, а я понесся сломя голову, словно стремясь уехать от чего-то. Но уехать от неприятностей не удастся: вон они сидят... неприятности, насупились! Точно, буду стоять на станции до тех пор, пока одна из них или даже обе не передумают и, обидевшись на меня, не уедут в Москву на электричке. А уж потом на трезвую голову, решим что делать!"
Я откашлялся, привлекая внимание, и сказал, удивляясь про себя, как тонко и жалко звучит в данный момент мой доселе уверенный голос.
– Я тут вспомнил... что ...кхм... забыл кое что купить. Надо пока не поздно заехать в магазин... Так что сейчас я заеду на станцию... Где электрички...- тут я замолчал. Нельзя слишком уж явно намекать на то, что желательно нам сейчас расстаться и обдумать всё спокойно, без эмоций. Но никакой заметной реакции, а вернее вообще никакой реакции на свое объявление я не получил. Девушки сидели, как сидели: прямо, неподвижно и смотрели куда угодно, но только не на меня.
"Да... всё хреново-то как!" - посочувствовал я сам себе, сворачивая
Я торопливо ударил по тормозам. Меня мотнуло вперед. Сидевшую прямо, словно проглотила, что ровное и прямое, Иру качнуло к лобовому стеклу с гораздо большей амплитудой, чем меня, но ремень удержал. Сзади раздался короткий вскрик Светы. Машину немного занесло, скрежеща по асфальту всеми застопорившимися колесами, мы продвинулись ещё немного и встали. Я быстро обернулся назад и спросил.
– Светик, что случилось? Ты в порядке?
– Ногу... ушибла! У тебя тут накидано какого-то железа! Неужели другого места не нашел!
– раздалось в ответ. При этом голосок моей белокурой куколки звучал не мягко, сладко и нежно, как обычно, а довольно-таки сварливо.
"Видимо не всегда Света бывает милой и ласковой, - с неприятным удивлением обнаружил я.
– С другой стороны и я буду наверно говорить иначе, если мне со всей дури засадят чем-нибудь по колену", - подумал я, выпрыгивая их машины и торопясь открыть заднюю дверь, чтобы осмотреть поврежденную ногу подруги.
Но быстро сделать это не удалось. Едва я выпрыгнул из машины, как тут же вообще потерял всякую ориентировку. Настолько густой был туман, да в придачу и какой-то плотный что ли. Даже продвигаться в нем можно было, только прикладывая некоторые усилия. Словно в жидкий кисель какой-то попал. Вообще ничего не было видно. Даже свою ладонь, поднесенную прямо к лицу. Я протянул руку влево и нащупал открытую дверцу машины. Держась словно слепой, а в принципе так и было в данный момент, я двинулся вдоль машины.
Нащупав заднюю дверь, я распахнул ее и сунул свой нос внутрь `Патфайндера`.
Что удивительно: в салоне тумана не было, несмотря на то, что я оставил переднюю дверь открытой. Но это я так, мельком отметил про себя и сразу уставился на держащуюся за колено Свету.
– Что? Ты как?
– Болит ... сильно, - с выступившими на глазах слезами сказала Света. Она держалась обеими руками за свое колено.
– Хорошо ещё, что ты в джинсах поехала, а ведь сначала в мини юбке собиралась...
– тут я словно подавился и замолчал.
"Черт! Ведь Ира-то всё слышит и такое свидетельство наших близких отношений со Светой ей не понравится... Но с другой-то стороны: чего уж теперь скрывать..."
Ушиблась Света о новенький, недавно купленный мангал, который я не стал класть в багажник, чтобы он там не поколотил недешевое спиртное. Бутылки не побились, но вот колено Света себе ушибла, даже в отсутствие мини юбки. Обтянутая облегающими тонкими джинсами ножка Светы выглядела настолько притягательно, что я непроизвольно протянул руку, чтобы погладить эту Светину ножку.