Волки по ту сторону границы
Шрифт:
— Не сомневайся, мы еще встретимся! — яростно выдохнул дозорный. — Запомни: я — Отхо, сын Корма! Меня знает каждый в Шохире!
С этими словами страж презрительно отвернулся и зашагал в сторону, продолжая свой обход. Одна его рука лежала на рукояти меча, другая крепко сжимала рукоятку боевого топора, словно он недвусмысленно давал мне понять, что прекрасно владеет обоими видами оружия. Я также продолжил свой путь, предусмотрительно огибая крепость, ибо мне не хотелось больше встречаться ни с дозорными, ни с разведчиками: никому неизвестного человека, в одиночку пробирающегося в город, действительно могли принять за шпиона. Конечно, в мирное время никому и в голову бы не пришло задерживать хайборийца, пересекшего границу,
Перед фортом простиралось открытое пространство, ограниченное лесом, который стоял высокой зеленой стеной. Я придерживался опушки, и по пути в город мне удалось избежать нежелательных встреч, хотя я и пересек не одну тропинку, ведущую к нему. Наконец я увидел перед собой первые крыши домов Шохиры.
Этот пограничный город оказался на редкость красив; бревенчатые дома были выстроены добротно и со вкусом, встречались среди них и каменные, что у нас в Тандаре было большой редкостью. Однако меня удивило то, что вокруг Шохиры не было ни защитного рва, ни стены. В Тандаре мы строим дома, руководствуясь не столько соображениями удобства, сколько безопасности — все наши жилища были надежно защищены, и каждое из них является небольшой цитаделью.
С правой стороны от города была выстроена еще одна крепость, уже более привычная для моих глаз — окруженная рвом и защитной стеной. На высокой платформе стояла поворотная баллиста. Эта цитадель была заметно больше Кваниара, но, видно, людей не хватало и здесь: над стеной я увидел всего лишь нескольких солдатских голов, причем шлемы были только на двоих-троих. На флагштоке беспокойно трепетало на полуденном ветру знамя с соколом — гербом Шохиры.
Несмотря на слова Отхо, сына Корма, у меня вновь возникли сомнения: встала ли Шохира на сторону Конана? Ведь рядом с соколом не было золотого льва на черном фоне — знамени того отряда, которым в Аквилонии командовал Конан.
Слева, на краю леса, окруженным фруктовым садом, стоял богатый каменный дом. Похоже, то было жилище нобиля Валериана — я слышал, что он считался самым знатным землевладельцем Шохиры, сильным и могущественным человеком, имевшим значительное влияние в городе. Но мне почему-то показалось, что в доме сейчас никто не живет.
Странное впечатление произвел на меня и сам город — вероятно потому, что на его улицах почти не было видно мужчин. Я опять вспомнил слова дозорного о нехватке воинов. Зато женщин и детей было вокруг полным-полно. Когда я поднимался по вымощенной камнем дороге, меня провожало множество настороженных и любопытных глаз, однако заговорить со мной никто не пытался, а на мои вопросы отвечали сухо и коротко.
Почувствовал нестерпимую жажду, я завернул в попавшуюся по пути маленькую таверну. Народу там было немного — двое стариков и несколько калек, ни одного взрослого здорового мужчины. Как только я вошел, тихий разговор мгновенно смолк, и все глаза выжидательно обратились в мою сторону.
Я осведомился, где я могу найти Хакона, сына Строма. После некоторой паузы хозяин таверны сказал, что сегодня на рассвете Хакон направился в Тенитею, где размещены войска, но скоро должен вернуться. Помимо желания утолить голод и жажду, я чувствовал смертельную усталость — давали о себе знать ночные злоключения. Передо мной поставили тарелки с едой и кувшин пива, и, пока я ел, продолжал ощущать на себе настороженные вопросительные взгляды. Потом я упал на медвежью шкуру, любезно предоставленную мне хозяином таверны, и мгновенно уснул.
Когда незадолго до заката солнца вернулся Хакон, сын Строма, я все еще спал крепким сном. Этот воин был крупным и мощным человеком, длинноногим и длинноволосым, с широкими плечами. На нем была такая же, как и на мне, обычная одежда охотника — кожаные куртка и штаны, украшенные бахромой, и мягкие мокасины. Хакон появился в таверне в сопровождении
Когда я назвал Хакону свое имя и сказал, что у меня есть для него важное сообщение, он пригласил меня устроиться рядом с ним за маленьким столиком в углу и выжидательно посмотрел на меня.
— Ваши люди представляют, что творится в Тандаре? — спросил я его первым делом.
— До нас доходят только слухи, — ответил Хакон.
— То, что я хочу сообщить, передает вам Брант, сын Драго, из Земельного Совета Тандара и Совета Нобилей. Сейчас ты поймешь, что я действительно тот, за кого себя выдаю, — с этими словами я обмакнул палец в кружку с пивом, быстро нарисовал на столе знак и тут же его стер. Хакон удовлетворенно кивнул, его глаза загорелись неподдельным интересом.
— Вот это сообщение, — сказал я и, после небольшой паузы, продолжил:
— Наша провинция решила выступить на стороне Конана, а наше войско готово сражаться с его врагами.
Хакон облегченно улыбнулся и радостно пожал мне руку.
— Я надеялся на это! — воскликнул он. — Помощь Тандара будет нам сейчас очень кстати.
— Мы не могли поступить иначе, — отозвался я. — Многие в Тандаре помнят такого знаменитого следопыта и разведчика, каким был Конан — даже я, хотя в те времена был еще ребенком. Его посланцы прибыли в Тандар с сообщением, что Пуантен повержен и Конан теперь претендует на трон Аквилонии. Люди эти не вербовали добровольцев, а только просили, чтобы наша провинция не выступала против него. Ответ же был единодушным: «Мы не забыли Конаджохары!» После этого против нас выступил барон Ателиус, но нам удалось подстроить ему засаду в Малой Чаще и разбить его войско. Теперь мы должны опасаться только нападения диких племен.
— Если бы то же самое можно было сказать о Шохире! — с горечью ответил Хакон. — Барон Тасперас заявил, что присоединяется к армии мятежников Конана, и мы поддержали его решение. Наш владыка прекрасно знает, что здесь, на западе, каждый человек на счету — нам и так с трудом удается отстаивать границу. — Он отхлебнул из кружки. — Но Тасперас все же отозвал свой отряд из крепости, и мы пополнили наши ряды лесными стражами. После этого у нас возникли серьезные разногласия с землевладельцами короля Нумедидеса. Некоторые из них бежали со своими отрядами в Конавагу, а кое-кто из оставшихся обещал не выступать ни на чьей стороне, как, скажем, владетельный Валериан из Шохиры. так вот, бежавшие королевские прихвостни угрожают вернуться и перерезать нам глотки. Как раз сейчас в сторону Шохиры направляются войска лорда Брокаса — и до нас уже доходят известия об их жестокости к простым поселянам, которые поддерживают Конана.
Слова Хакона не были для меня новостью. Конавага — самая крупная и богатая провинция в западной части страны, там много могущественных и влиятельных землевладельцев, состоящих в родстве со знать королевства — не то что в Тандаре. Сражаться с их войсками будет очень нелегко.
— Брокас не столько держит сторону Нумедидеса, — продолжал Хакон, — сколько хочет под шумок подчинить своей власти всю западную часть страны. Старый король, как всем известно, давно уже не в себе, вот Брокас и надеется, наверное, править нами как его наместник. В его армии сейчас — оставшиеся верными присяге Аквилонские солдаты, боссонские лучники, дружины королевских приспешников из Конаваги и предателей из Шохиры. Все это воинство остановилось под Койягой, в десяти поприщах от реки Огаха. Солдаты Брокаса буквально опустошили весь восток страны, и в Тенитее полно бежавшего от их зверств люда. Брокас намного превосходит нас силой, но мы не сдадимся без боя! Уже приняты все возможные меры: укреплен берег Огахи, которую ему придется форсировать, прежде чем выступить против нас, и блокировать все дороги, чтобы не пропустить его кавалерию — словом, мы готовы к сражению.