Волколак
Шрифт:
Мне казалось, что мимо нас что-то пролетело, но не смогла отвести глаз от лица Черного.
Впервые он выглядел настолько мирным и расслабленным, словно наконец все шло так, как должно было идти.
– У вас бы родилось четверо детей. Все мальчики. Муж бы обожал их и гордился продолжением своего рода, а ты была бы счастлива заниматься мирскими делами и заботами о доме и семье. Ты умерла бы в возрасте сорока шести лет вместе с мертвыс ребенком во время неудачных родов, но прожила бы жизнь, о которой
Все это Черный говорил с мягкой улыбкой на губах.
Он завораживал меня, отвлекал от происходящего, хотя я понимала, что он говорит правду, потому что видит и знает то, что другим просто не под силу.
Но жизнь, рассказанная им, не привлекала меня. Совсем. Никак.
– …без тебя мне никакой жизни не нужно!
– прошептала я, запрокидывая голову выше, чтобы видеть только его лицо, где не было ни боли, ни страха.
– Но теперь пути назад уже нет. Люди не дадут тебе жизни, не простят связи со мной и сожгут на костре, как ведьму.
– Пусть делают что хотят! Я прожила эти дни с тобой и ни о чем больше не жалею!
Он улыбнулся шире, кивнув чему-то своему, а я с ужасом поняла, что вокруг нас летят роем стрелы! Снова и снова!
Капище защищало?
Делало колдуна неуязвимым?
Но он снова не дал мне отвлечься на реальный мир, заставляя смотреть только в свои глаза и отрезая от всего мира мощным стройным телом.
Он говорил что-то еще.
Так же нараспев и как-то даже мурчаще, а сам касался моего лица израненными руками, по которым текла его кровь.
Этих слов я уже не понимала, чувствовала только, что становлюсь какой-то невесомой…что меня тянет вверх, словно кто-то невидимый и очень сильный поднимает меня к небу, как котенка за шкирку.
Я снова видела перед собой алчное лицо брата, перекошенное от злобы и ужаса.
Видела, как он надрывно что-то кричал, приближаясь к нам и размахивая мечом, но его голоса уже не слышала.
– …не отдавай меня ему, - прошептала я губами Черному, зная, что он услышит меня и поймет, даже если я потеряю голос, а он будет за сотни и тысячи километров от меня, - Никому не отдавай.
– Ты моя. Сейчас и на веки вечные, - отозвался Черный серьезно и с такой уверенностью, что перехватило дыхание.
Во только с каждой секундой становилось все страшнее.
– Черный….что-то происходит…
– Ничего не бойся, любимая. Смерть – это не конец. Это начало новой жизни. Тысячи из них, в каждой из которых ты будешь моей!
Я хотела тяжело сглотнуть, но у меня ничего не получилось.
Тела больше не было.
Я просто не чувствовала его.
Не чувствовала рук своего волка на себе. Меня тянуло вверх медленно, неумолимо и так чертовски страшно, что я закричала.
Только звука не раздалось.
Теперь я видела всю поляну – людей, волков, кричащего и
…и себя в объятьях Черного, в спине которого торчали стрелы.
В его руке была рукоятка того самого черного кинжала.
Кинжала, который был в моем боку, откуда текла багровая кровь, очерчивая ровный круг вокруг нас. Там. На заснеженной жестокой земле, где нашей любви не было места.
Я кричала, звала его с собой.
Я пыталась сопротивляться этой силе, которая утаскивала меня вверх – брыкалась и кусалась, но со слезами понимала, что проигрываю.
Знала только одно - Черный видит меня.
Его синие глаза смотрели прямо на меня, и губы улыбались, продолжая шептать что-то.
Скоро меня подняло вверх настолько, что теперь стал виден весь Черный лес.
И наш поселок, где люди бегали с тревогой, разнося вести о том, что твориться что-то страшное.
И еще выше.
За границы той части земли, в которой я родилась и прожила.
До большого дома князя, где сейчас тоже было неспокойно – где бегали отряды вояк, делясь последними новостями, и кто-то был рад, а кто-то сокрушенно качал головами и повторял, что теперь беды не избежать.
И еще выше.
Где я увидела тело мужчины, который словно спал, лежа на земле.
Только он не дышал.
Такой же большой, как мой волк. Огромный. С умиротворенным лицом и нереально желтыми глазами, в которых не было жизни.
Все выше и выше, пока я не стала задыхаться, оттого, что перед глазами мелькали реки, озера и моря…а я все кричала и звала Черного, боясь одного – что его все таки убили.
**************************Я знаю, что кричала.
Звала его. Рыдала.
Но только своего голоса не слышала.
Если моего колдуна убили, то почему он был не со мной? Почему я продолжала быть в этой темноте и невесомости совсем одна?
А потом мне неожиданно стало тепло.
И это чувство так отличалось от всего, что происходило за последнее время, что я замерла в испуге, тут же прислушиваясь к окружающей обстановке.
Я пыталась понять в каком мире зависла моя продрогшая душа, которая искала своего волка сквозь тысячи прожитых жизней, снова и снова.
– Всё в порядке, дорогая. Я успел.
Этот голос не был поход на чарующий тембр моего волка. Но все же был знакомым.
Запахи показывали мне в каком из миров я нахожусь – там, где впервые встретила своего колдуна много веков назад, или в реальном мире, где переживала все это снова, теперь не сомневаясь, что он пронес наши чувства в своем загадочном сердце через столько жизней.
Пахло сыростью, плесенью и какой-то химией.
Сон закончился, и теперь я не знала, где мне страшнее.