Волколак
Шрифт:
– Доброе утро, уважаемые. Спасибо, что приютили мою дочь. Она вам не слишком надоела?
– Что вы, очень самостоятельная девочка. И храбрая.
– Она Скаф, – равнодушно пожал плечами мужчина. – Разрешите представиться – Чепа Скаф.
– Мы впервые здесь. Видимо, ваша семья известна.
Чепа тихо, опасаясь разбудить девочку, засмеялся.
– Можно и так сказать. Мой дед здешний правитель. А вы кто?
– Мы волхвы из рода древлян.
Чепа нахмурился,
– Предупреждаю. На землях Скафов человеческие жертвоприношения, и жертвоприношения разумных мутантов караются
Волхвы возмутились,
– Неужели вы думаете о нас такие гадости?
– Всем известно, что колдуны черпают силы из жертв. А жертвы разумных дают больше всего сил.
– Мы волхвы, а не колдуны. Мы черпаем силы из себя.
Чепа недоверчиво покачал головой. Потом повернулся к своей дочке,
– Собачка ваша похожа на волколака.
– Это и есть волколак.
– Ольга знает?
– Знает.
– Понятно. Я ей рассказывал, как у меня в детстве был волколак, она себе тоже хочет. Не уступите?
– Волколак наш друг. Друзей не продают.
– Жаль. Впрочем, мой волколак мне тоже был не зверушкой, а другом. Как мы с ним проказничали!
– Проказничали? – Волхвы удивились. Как то не вязался образ Волка, пусть и смешливого, с детскими проказами.
– Ага. Мне однажды так от отца влетело! Вспомнить приятно. В бане был женский день. А мы волколака через окошко засунули, он там как зарычит! Девки голые на улицу убежали. Весь город хохотал.
Волхвы оглянулись на Волка с осуждением, тот притворился спящим. А девочка открыла глаза,
– А про это ты мне не рассказывал!
– А про такое взрослые детям не рассказывают, – ничуть не смутился Чепа. – А подслушивать нехорошо.
– Зато интересно. И ты ведь ребёнком был тогда.
– Остался бы ребёнком, рассказал бы давно. А сейчас я вырос, и про такие проказы взрослому детям рассказывать неприлично.
– Почему?
– Потому что те, кто голыми оказались на улице, были ни в чём не виноваты. А первый закон Скафов помнишь? Я его тогда нарушил.
Девочка насупилась,
– Ну и ладно. А когда вырасту – расскажешь?
– Тебе няня пусть расскажет. Она была в той бане.
Ольга заулыбалась. И начала тянуть волколака за шкуру,
– Просыпайся! Просыпайся!
Волк, тоскливо поднявшись, вышел из пещеры и пропал за занавесью дождя.
– Кажется, ваш волколак очень серьёзен. А вот мой игривый был. И всё понимал.
– Наш тоже всё понимает.
Вскоре Скафы ушли, а промокший Волк вернулся. Вытянулся у костра, суша шкуру. Вздохнул,
«Придётся вам всё рассказать, как я с этими Скафами встретился», – решил он. – «Скафы захватили власть в этой местности где то через пятьдесят лет после Конца Света. Местные на них молиться готовы. Для бандитов попытка ограбить их подданных равносильна самоубийству. Армию они не держат, только наблюдателей. Сами проблемы решают. Я не понял, как это происходит. Видел один раз, как Скаф банду вырезал, что деревню одну ограбила. Они не умеют входить в темп. Но это не мешает им в одиночку равняться войску. Ранить их почти невозможно. В бою движения плавные, вроде небрежные, но непредсказуемые, точные. Под обстрелом десятка лучников Скаф шёл не спеша, чуть смещаясь из стороны в сторону, стрелы проскакивали
– Наверное, предчувствуют будущее, – предположил Ясень.
«Нет. Предсказателям надо войти в транс, они никогда небыли в трансе. А даже случайно упавший со стены камень в них никогда не попадёт»
– Значит сканируют будущее непрерывно, без транса.
«Опять не то. Я с этим Чепой больше года бок о бок ходил, в одной комнате спал. Не чувствовал он будущего. Его могли обмануть, удивить, рассердить. Так вот, когда мы встретились, он меня не испугался. Меня это удивило, обычно меня пугаются. И я, притворившись зверем, решил познакомится поближе, на свою беду»
– И что случилось?
«Я эмпат. Если люди меня боятся, я себя чувствую страшным и непобедимым. Если меня любят, не могу не ответить взаимностью. Если вокруг плачут, мне хочется выть.
До встречи со Скафами я думал, что эмпатия даёт мне только преимущество. Но оказалось, что она таит и опасность. У Чепа с друзьями в детстве были на уме одни проказы. И они ни чуть не сомневались, что я полностью разделяю их замыслы, являясь умным зверем. Я слишком вошёл в роль. И в результате из грозного хищника я превратился в озорника-хулигана, любимца наследника правителя. Они были счастливы, эта компания детей. Незамутнённым, простым детским счастьем. И счастьем своим щедро делились со мной. Я был счастлив чужим счастьем. Подобно алкоголику, снова и снова пил это чувство. Не только не в силах отказаться, но даже не замечая свою зависимость.
Однажды отец наказал Чепа, запер его в подвале без света и еды на трое суток. Как раз за ту самую баню. Трое суток я мыслил самостоятельно, своими эмоциями. И очнулся. Когда Чеп вернулся, я попрощался с ним и ушёл»
– Ты с ним говорил? Он знал, что ты разумен?
«Нет. Я просто посмотрел ему в глаза, он всё понял, снял с меня ошейник со своим гербом, и я ушёл»
– На тебя надели ошейник?
«Я мог порвать ту железяку одним движением лапы. Так что это был просто символический знак, чтоб случайный охотник не пустил в меня стрелу. Я не видел вреда в ней, все ведь думали, что я зверь»
– А как соседи отреагировали, что у Скафов есть ручной волколак?
«Не удивились. Решили, что это вполне по скафски, приручить волколака. Его отец и дед были очень довольны.»
– И не боялись за сына?
«Говорю же. Скафы бояться не умеют. Это не фигура речи, это медицинский факт»
– А почему сейчас ты не заговорил с ним?
«Почему алкоголик боится понюхать вино. Я ведь был с ним счастлив»
– А сейчас ты счастлив?
«Да»
– Своим счастьем? Или чужими чувствами?
«Своим» – Волк решительно встал, уже понимая, что волхв скажет дальше.
– Так почему ты отказываешь в разговоре своему другу?
«Вы правы» – и волколак вновь выскочил под дождь, войдя в темп. Весь день его не было, вернулся только поздно вечером вместе с Чепом.
– Хочу принести свои извинения, что сравнил вас с колдунами, непотребства творящими. Волк рассказал мне про вас. И хочу попросить, можно ли и в моей стране возвести одну из школ волхвов.
Волхвы растерялись.