Волна огня
Шрифт:
Она была вынуждена отвернуться от этого пронзительного взгляда.
«Женщина, ты слишком долго была одна…»
Мужчина был похож на японца, а там кто знает… Угадать его возраст также было довольно сложно – где-то за тридцать, как и ей. На нем был типичный для станции темно-синий комбинезон, плотно сидящий на его крепком мускулистом теле. Фиби также заметила на его нагрудном кармане значок: земной шар и поверх него кирка. Такие знаки отличия носили местные геологи. «Неудивительно, что я его не знаю».
– Нашей команде может пригодиться ваше мнение, – сказал
Она ответила на его рукопожатие.
– Вы геолог?
– Сейсмолог, если быть точным.
Теперь понятно, почему он бодрствует так поздно. Последние пять дней ощущались периодические толчки, но не такие сильные, как тот, что несколько дней назад сорвал станцию с якорей.
– Чем я могу вам помочь, мистер Канеко?
– Пожалуйста, зовите меня Адам. – Он слегка поклонился, а когда поднял лицо, его брови были тревожно нахмурены. – Не знаю, слышали ли вы, но в Юго-Восточной Азии произошло сильное землетрясение с эпицентром в Южно-Китайском море. Оно случилось только час назад, поэтому подробности отрывочны.
– Я не слышала. Но зачем вам консультироваться с биологом?
«Особенно со мной».
– Последние две недели наша команда наносила на карту эпицентры скопления толчков. Похоже, все они исходят из впадины Тонга, примерно в четырехстах милях от нас.
– Нам есть основания беспокоиться?
– Не в данный момент.
Фиби это не успокоило, особенно нерешительность в его голосе.
– Лучше я вам покажу, – сказал он. – Если сможете уделить мне несколько минут.
– Конечно, смогу.
Адам повел ее вниз по лестнице и через ярус «Океан». Два яруса, расположенные ниже, являлись вотчиной биологических факультетов; этот ярус был отведен специалистам по химии, технике и геологии. Здесь также располагался большой лекционный зал для междисциплинарных дискуссий.
До сих пор Фиби ни разу не ступала на этот уровень. Адам провел ее мимо одной из аварийных стыковочных секций – такие были на каждом ярусе. За толстым шлюзовым люком четыре ступеньки вели вниз, к круглому стыковочному кольцу. Все эти разговоры о землетрясениях внезапно заставили ее со всей ясностью осознать, что на каждый дюйм станции давит столб воды весом в две тонны.
– Сюда, – сказал Адам, заметив, что она замедлила шаг.
Он провел ее вокруг центрального узла к двери, помеченной значком перекрещенной с молотом кирки. Внутри лаборатория геологии была устроена так же, как и все остальные. Пространство было перегорожено на лабиринт кабинок, закутков и рабочих столов. На задней стене дуга поляризованного черного стекла светилась розовым светом наружных прожекторов.
Даже в столь поздний час ученые суетились вокруг рабочих столов и компьютерных терминалов. Дребезжали и тряслись сифтеры. Что-то ритмично постукивало. Воздух имел какой-то горьковатый привкус, вероятно, из-за реагентов и кислот, используемых для анализа образцов керна.
Адам провел ее мимо всего этого к широкой дуге мониторов с тремя эргономичными креслами перед ними. Там уже расположились два человека, и сейсмолог жестом указал ей на свободное место.
Фиби,
За стариком третье кресло занимала знакомая фигура.
– Спасибо, что присоединились к нам, доктор Рид, – сказал Уильям Бёрд, подаваясь вперед, чтобы встретиться с ней взглядом. – Надеюсь, мы не задержим вас слишком долго, но я предложил проконсультироваться с вами по поводу того, что мы обнаружили.
– Буду рада помочь. – Она взглянула на Адама, который стоял позади пожилого мужчины. – Мне рассказали про продолжающуюся череду землетрясений, но я не понимаю, какая польза от меня геологическому отделу.
Бёрд вздохнул:
– После сильного толчка несколько дней назад я направил значительные ресурсы на оценку уровня угрозы как для станции, так и для всего региона. На данный момент похоже, что все эпицентры сосредоточены вдоль желоба Тонга.
Пожилой исследователь взглянул на миллиардера поверх очков.
– Не вдоль желоба, мистер Бёрд. С одного маленького участка.
– Не уверен, что я назвал бы стомильный участок впадины маленьким.
– Тем не менее паттерн остается странным, – настаивал пожилой мужчина. – И вселяет тревогу.
– Слишком рано утверждать это с какой-либо уверенностью. – Бёрд взмахом руки указал на Адама. – Даже ваш племянник согласен со мной.
Фиби посмотрела сначала на пожилого мужчину, затем на Адама – и только сейчас заметила сходство между ними.
Перехватив ее взгляд, Адам поспешил представить старика:
– Мой дядя, доктор Хару Канеко. Заведующий кафедрой вулканологии Киотского университета.
– Для меня большая честь познакомиться с вами, – сказала Фиби, до сих пор не понимая, зачем ее сюда позвали.
Бёрд поерзал в кресле:
– Адам, пока мы продолжаем наше гидролокационное сканирование, не могли бы вы просветить доктора Рид на предмет результатов работы геологической группы?
– Безусловно.
Адам подвинулся к Фиби и, постучав по клавиатуре монитора перед ней, вывел на экран карту региона.
– На этой карте показаны все основные желоба в этом регионе, – объяснил Адам. – Настоящий лабиринт, как видите. Вот почему Юго-Восточная Азия – одна из самых тектонически активных областей планеты. Одна только впадина Тонга является источником двух третей землетрясений, происходящих в мире. Такая волатильность обусловлена столкновением четырех основных тектонических плит – Тихоокеанской, Индо-Австралийской, Филиппинской и Евразийской.