Волна вероятности
Шрифт:
Навстречу женщине в белом нетвердой походкой движется невысокий потрепанный мужичок в теплой, не по погоде дубленке и шапке-ушанке из меха девятихвостой лисы [42] (нет, но это первое, что почему-то приходит в голову при виде свалявшегося рыжевато-серебристого
Таких алкашей, полустершихся теней собственных судеб, здесь, в привокзальном районе, полно, но женщина в белом останавливается так резко, словно уткнулась в стеклянную стену, и смотрит на пьянчужку с таким выражением, словно расквасила лоб.
42
Девятихвостая лиса – оборотень, волшебное существо из китайской, японской, корейской мифологии.
43
Пу Сунлин – китайский литератор XVII – начала XVIII века, автор «Рассказов Ляо Чжая о необычайном».
– Только хорошие новости! – говорит ей алкаш в дубленке и подходит так близко, словно хочет обнять. Но вместо этого подносит к ее носу кулак и медленно разгибает пальцы.
– Во-первых, я здесь. Во-вторых, в таком виде; жалко, что ты не смеешься, но ладно, посмеешься потом. В-третьих, коньяк помогает. И водка. И виски. Любая крепкая дрянь. А лучше всего – вот это, – он достает из внутреннего кармана полупустой флакон бальзама «девятки» [44] , откручивает пробку, делает торопливый, жадный глоток. – Упрощает и уменьшает меня настолько, что можно хотя бы отчасти быть в этом мороке
44
Видимо, речь о литовском бальзаме Devynerios.
– Господи, – наконец выдыхает женщина в белом спортивном костюме.
– В неизъяснимом своем милосердии! – хохочет алкаш.
Теперь в привокзальном районе до ночи будет неуставно пахнуть июньской цветущей акацией. Но город этому только рад.
• Что мы знаем об этой книге?
Что задача, за которую взялся автор, не имеет решения. Но в любых обстоятельствах остается шанс, что наш ответ однажды сойдется с правильным, который в конце учебника (а учебник, как водится, на небесах).
• Что мы знаем об этой книге?
Что она оказалась гораздо сильней и сложней, чем замысел автора. Такой же сильной и сложной, как сама жизнь. Это – признак и следствие нашего (общего) приближения к правде. Не к так называемой «художественной правде», которая лежит в основе всех мало-мальски хороших книг, а к той правде, которая неизъяснима (и нигде не лежит).
• Что мы знаем об этой книге?
Что автор понятия не имеет, чем дело закончится; понятно, что оно никогда не закончится, но чем конкретно не закончилась книга, читателю, а тем более автору все-таки желательно знать. Ну, шансы у нас неплохие. По идее, должна быть еще третья часть.