Вольному – воля
Шрифт:
Леньчик понял, что от него надо избавляться.
– Сейчас позову!
Он резко остановил машину – так, что Красавчик ударился лбом о подголовник переднего сиденья. Прытко выскочил из джипа, открыл багажник, куда на всякий случай положен карабин, выдернул оружие, но затвор передернуть не успел – помешал Красавчик, выбравшийся из машины вслед за ним.
Леньчик вспомнил, как Ролан этим же карабином расправился со строптивым егерем. И тоже попытался ткнуть Красавчика стволом в глаз. Но забыл, что Красавчик умел постоять за себя на очень
Глава 24
Ролан открыл глаза и увидел наставленный на него ствол пистолета. Охранник Волока собирается выстрелить, но стоящая рядом с ним Аврора отрицающим жестом качает головой. Она не хочет, чтобы этот мордоворот убивал его. Но тот все равно жмет на курок. Пуля, закручиваясь, летит точно в голову...
Ролан вздрогнул и открыл глаза. Это был всего лишь кошмар... Но почему тогда мордоворот из сна по-прежнему нависает над ним, буровит его своими злыми глазками? Правда, нет на нем черного костюма, и вид болезненный – бледный как смерть, на шее повязка, правая сторона груди плотно перетянута бинтами. И на ногах он еле стоит. Да и сам Ролан не на улице, а в больничной палате. Койка отчаянно скрипнула под его встрепенувшимся телом.
– Да не ссы ты, мочить не буду! – злорадно ухмыльнулся мордоворот.
Пистолета у него не было, но ведь он мог набросить Ролану на голову подушку, крепко прижать ее к лицу, перекрыть доступ воздуха... Ролан молча пожал плечам. Не боялся он этого мордоворота. Однажды он уже стрелял в него. И ничего. И если он снова вздумает вывести его в расход, ничего у него не выйдет...
Он помнил, что с ним произошло. И себя в этой палате помнил. Как операцию делали, помнил, как сюда на каталке везли – но все как-то урывками, мутными фрагментами, лица людей он видел как в тумане, голоса сливались в монотонный шум... Но сейчас он окончательно пришел в себя, сознание сфокусировано, не расползается, как плевок по стеклу...
– Да расслабься ты, парень, нормально все, – усмехнулся тип. – Алик меня зовут, фамилия Мотыхин... Да, это я в тебя стрелял пару годков назад... Теперь вот в одной палате лежим...
Он попятился к своей койке, сел на нее, болезненно поморщился, потирая подсохшее кровавое пятно на бинтах.
– Вот она какая, судьба-злодейка. Сколько времени думал, что ненавижу тебя, а смотрю в твои поганые глаза и понимаю, что мне все фиолетово...
– За базаром... – через силу выдавил из себя Ролан.
Боль в горле и общая немощность помешали ему договорить фразу.
– Что, за базаром следить? – снисходительно хмыкнул Алик. – Что глаза у тебя поганые?.. А какие они у тебя? Сам ты погань, и глаза у тебя поганые... Аврору я любил, а она нос от меня воротила, из-за тебя... Сама отмашку дала, чтобы я тебя кончил. А потом за то и осуждала.
На этом месте ему пришлось остановиться. Открылась дверь, и в палату в сопровождении врача вошла Аврора. Поздоровалась с Аликом кивком головы, хотела ему что-то сказать, но заметила, что Ролан смотрит на нее. Глаза заслезились, на губы легла мягкая улыбка.
– Я все понял! – поднимаясь с койки, сказал Мотыхин. – Пойду, прогуляюсь...
Врач от такой наглости потерял дар речи.
– Больной! Да вам даже голову от подушки отрывать нельзя!
– Так я возьму подушку с собой...
Подушку Мотыхин не взял, но врача плечом оттолкнул.
– Больной, немедленно остановитесь!
Но Алик даже ухом в его сторону не повел.
– Больной! – не так резко, но еще более требовательно произнесла Аврора. – Вернитесь на место, кому говорят?
Алик застыл как вкопанный.
– Я не буду тебе мешать? – не оборачиваясь, спросил он.
– Нет.
– Только из уважения к тебе... – сказал Алик. И добавил: – Из большого уважения...
– Знаю, как ты меня уважаешь, – саркастически усмехнулась она.
– Это все в прошлом! – опускаясь на койку, напористо, но с виноватым выражением лица сказал Мотыхин.
– Я точно знаю, что Ролан на меня не покушался...
– И на старуху бывает проруха.
– Ты еще не старый. Но уже ушлый...
– Должность обязывает...
– Боюсь, что не справился ты со своими обязанностями.
– А я знал, что твоя самодеятельность до добра не доведет... И что Сайкова задержали – моя заслуга...
– Дима его задержал.
– Потому что в «Хаммере» спал... А почему он спал? Кто его усыпил?
– Кто? – удивленно повела бровью Аврора.
– Каюсь, моя работа. Соком его угощал, чтобы сил в нем поменьше было. Лекарство там одно было, с усыпляющим эффектом... Вот он и заснул... Если б не заснул, не смог бы задержать Сайкова...
– Да нет, мой любезный. Диму снотворным угостила Марина. Хотела Сайкова усыпить, а заснул он, такая вот накладка... А насчет сил мы еще поговорим, – угрожающе нахмурилась она.
Мотыхин еще больше стушевался. Лег, повернувшись к ней спиной, затих. Аврора осуждающе покачала головой в его сторону и нежно посмотрела на Ролана.
– Извини, у нас здесь свои пересуды...
В ответ он лишь пожал плечами. Ему все равно, в каких отношениях состоит Аврора с Мотыхиным. Зато его очень взволновала информация о Леньчике Сайкове. Красавчик его задержал. Значит, жив Зубодер...
– Где?.. – выдавил он.
– Что где? – озадачилась Аврора.
– Ленька... где?
– В тюрьме. Дима его задержал...
Ролан в ярости сжал кулаки. Добраться бы ему до Зубодера... Кулаки разжались, когда он подумал о Марине.