Вольному — воля

Ефремов Валерий Сергеевич

— У тебя есть фотка этого Албанца? — спросил Зямба.

Келарь имел такой снимок. В свое время он попросил Лухаря заснять кандидата в киллеры, что Петр и сделал. Келарь потом прокачал это фото через Посланника по милицейской картотеке, но выяснилось, что достоверной фотографии Албанца не существует. Нигде не фигурировал и человек, заснятый Лухарем.

Келарь с большой неохотой протянул снимок Зямбе.

— Держи, но эта рожа нигде не засвечена.

— Ничего, у меня свои возможности, — пробурчал в усы кавказец и покинул кабинет Келаря.

Он

сел в свой «мерс» и, как обычно, с джипом сопровождения двинулся к центру города. Ехал кавказец к большому специалисту по украинским и южнорусским криминальным делам Барчуку. Зямба очень надеялся, что этот авторитет лично видел Албанца.

Вообще-то никакого резона, как справедливо считал Келарь, устанавливать личность киллера, убравшего банкира, не было, но кавказца действительно заел принцип. Неужели какой-то занюханный Лухарь, серая личность, сумел подписать на ликвидацию самого Албанца?

Барчук долго не открывал, вглядываясь в дверной глазок.

— Ладно, заходи, Зямба. Но только один.

Оказавшись в квартире, кавказец только что рот не открыл от изумления.

Барчук провел его по всем пяти комнатам, и у каждой был свой особенный стиль. Вот древнерусская изба с искуснейшей резьбой и богатейшими окладами икон; вот восточный гарем — правда, без баб, но все в коврах и благовониях (Зямба сразу учуял и запах анаши); а вот китайская комната, вся расписанная золотом; полной неожиданностью стала степная юрта. Но остановились и расположились они в кабинете европейского стиля, тоже, конечно, шикарно отделанном.

— Как насчет выпить, закусить? — радушно поинтересовался хозяин.

— Я, кажется, видел у тебя кальян? — заметил не употреблявший спиртного Зямба.

— Это запросто.

Он хлопнул в ладоши, и прибежала полураздетая девица. Моментально просьба была выполнена. Сам Барчук, немалого роста детина, предпочел какой-то темный напиток, названия которого Зямба из-за незнания чужеземных языков не смог прочитать.

Потолковали о том о сем, и наконец Зямба полез в карман за заветной карточкой.

— Ты этого человечка нигде не встречал? Может, знаешь его?

Барчук одарил гостя каким-то жалостливым взглядом.

— Зямба, дорогой, если бы я всегда говорил, что знал, разве бы я так жил? — И он широко развел свои огромные ручищи.

Кавказец призадумался.

— Ну, скажем по-другому. Не напоминает ли этот парень тебе кого-нибудь из знакомых? Например, Албанца?

Барчук вроде как утвердительно покивал.

— Пошли, я тебе дам исчерпывающие объяснения.

Они вышли в коридор и двинулись к входной двери. Здесь Барчук не сказать что со всей силы, но вполне квалифицированно отправил Зямбу в нокдаун прямым ударом кулака в глаз.

Открывая дверь и выставляя усатого кавказца за порог, он строго произнес:

— Ни хера он мне никого не напоминает.

ПОДПОЛКОВНИК ДЕЛЯГИН

11 августа, пятница, утро

Карьера

подполковника стремительно шла в гору, но это его как-то не слишком радовало. Вот и сейчас он хмуро просматривал оперативные донесения и директивы, в которых мало что понимал.

Свою деятельность в органах Делягин начинал в качестве «кума» в Государственном управлении по исправлению наказаний и пас стукачей. После того как ГУИН передали Министерству юстиции, Делягин, тогда еще лейтенант, сумел перебраться в систему МВД, а также вытащить на свободу своего лучшего стукача Зяблика.

В районном отделе внутренних дел и началась выдающаяся карьера лейтенанта милиции Делягина. И решающую роль в ней сыграл Зяблик. Последний обладал удивительным талантом входить в доверие к людям, особенно к частным лицам, и мент вместе с бывшим зэком прокрутили немало громких дел.

Делягин собирал сведения о самых богатых клиентах своего района и сообщал об этом Зяблику. Тот, используя криминальные связи, давал уже конкретную наводку на богатенькую квартиру знакомым ворам-домушникам. Те обчищали хазу, но после заявления в ментовку владельца похищенных ценностей оказывались на киче. Причем наводчик, то есть Зяблик, уже к тому времени получал свой процент и таким образом зарабатывал себе на жизнь.

Характерно, что воры никогда не подозревали в своем провале именно Зяблика — уж такое доверие вызывал к себе этот пацан. Показаний на него тоже не давали, а те документы, где его имя все же как-то фигурировало, умело изымались из дела Делягиным.

Процент раскрываемости квартирных краж — всегда очень низкий, не достигавший по стране и тридцати процентов — в РОВДе, где служил Делягин, доходил практически до ста. И очень быстро на его погонах стали появляться внеочередные звездочки — сначала поменьше, а потом и покрупнее.

Но вот подполковником Делягиным решили укрепить самое слабое звено в системе МВД — Управление по борьбе с незаконным оборотом наркотиков. Его поставили на полковничью должность и потребовали немедленных результатов.

С тоской разглядывая стены своего нового кабинета, подполковник почти с нежностью вспоминал любимого стукача Зяблика и уже подумывал, как бы использовать его на новой работе. А пока он сидел и пытался добросовестно разобраться в абракадабре всяческих официальных бумаг.

Наконец терпение его иссякло.

— Майора Дроздова ко мне, — скомандовал он по селекторной связи.

Майор явился незамедлительно. Он был лет на десять старше своего начальника и слыл большим докой в сфере наркобизнеса.

Делягин сдвинул в его сторону всю кипу осточертевших бумаг.

— Разберитесь и доложите свои соображения.

Но майор Дроздов все эти оперативки и инструкции уже видел — они предварительно прошли через его руки, поэтому ответил немедленно и четко:

— Дело в том, что в Питере появилось, точнее, стало попадаться в руки оперативников больше синтетических наркотиков, чем в Москве.