Волны любви
Шрифт:
Подойдя к дому, Филип не сразу его узнал, и не потому, что давно его не видел. Просто дом стал каким-то чужим, незнакомым, только почему это произошло, Филип сначала не сообразил. Лишь вглядевшись внимательнее, понял, в чем дело.
Во-первых, сильно изменился садик вокруг дома. Теперь кустики были аккуратно подстрижены, цветочки на клумбах выстроились один к одному, как солдатики. Раньше маленький садик казался несколько запущенным, зато милым и каким-то домашним, а тецерь ухоженным, но чужим и чересчур строгим. Во-вторых, дом выкрасили свежей
Филип, нахмурившись, ускорил шаг, внезапно почувствовав что-то неладное.
На его стук дверь открыла женщина в скромном сером платье, такая же аккуратная и чопорная, как и садик.
– Что вам угодно? – спросила она, окинув Филипа холодным взглядом.
Внезапно Филип почувствовал робость, хотя и не понимал, что это с ним такое происходит.
– Я разыскиваю свою тетю, Пруденс Котрайт, хозяйку этого дома. Меня зовут Филип Котрайт, – с трудом проговорил он.
Женщина сурово сжала губы.
– Этот дом принадлежит теперь нам с мужем, – с вызовом произнесла она. – Мы купили его совсем недавно.
Самые худшие опасения Филипа подтвердились.
– Тогда, быть может, вы подскажете мне, где я могу найти свою тетю? – как можно более вежливо осведомился он.
Строгое лицо женщины смягчилось.
– Бедняжка, так вы ничего не знаете? Право, кто-нибудь должен был вам сообщить! Что ж, придется это сделать мне. Ваша тетя умерла. Примите мои самые искренние соболезнования.
Филип, чувствуя, как силы покидают его, с трудом удержался на ногах.
– А молодая девушка, которая жила с ней? – тихо спросил он. – Мисс Марианна Харпер?
Женщина покачала головой:
– К сожалению, мне о ней ничего не известно. Мне рассказывали только про вашу тетушку. По-видимому, она была очень хорошей женщиной.
Филип печально вздохнул:
– Это верно.
Он никак не мог поверить в то, что тети Пруденс больше нет. А где теперь Марианна?
Как же он устал! Филип даже не представлял себе насколько. А теперь ему предстоит разгадывать еще одну загадку, преодолевать еще одно препятствие.
– Может быть, зайдете в дом, сэр? – прервала его размышления новая хозяйка дома. – Выпьете чего-нибудь холодненького... Вы плохо выглядите.
Филип покачал головой. Нет, не может он больше зайти в этот дом. Увидеть в знакомых до боли комнатах чужую мебель, чужих людей... Это свыше его сил.
– Я очень признателен за вашу доброту, но, к сожалению, меня ждут неотложные дела.
Он вежливо поклонился и направился было к калитке, но на полдороге остановился и, обернувшись, спросил:
– А не могли бы вы сказать мне фамилию стряпчего, занимавшегося продажей дома? Быть может, он мне подскажет, куда уехала мисс Харпер.
Женщина кивнула:
– Ну конечно. Его зовут Александр Стимсон. Теперь, когда вы о нем упомянули, припоминаю, что он говорил о племяннике, с которым никак не мог связаться, и попросил нас, если вы вдруг сюда придете, сказать вам, чтобы вы к нему непременно зашли.
Она
– Желаю вам удачи, мистер Котрайт. Вы такой приятный юноша!
Филип с трудом выдавил из себя:
– Благодарю вас, мадам, за ваше доброе пожелание. Уж что-что, а удача мне никак не помешает.
Выйдя на улицу, Филип, побрел прочь от бывшего тетиного дома. Внезапно ему пришло в голову, что одной удачей никак не обойтись. Теперь перед ним стоят две задачи. Первая – наказать этих негодяев, братьев Барт, за все их злодеяния. А вторая – отыскать Марианну и сказать ей, что он жив и по-прежнему любит ее. Боже милостивый! Какая сложная штука – жизнь! Почему ему непременно нужно выбирать, что сделать сначала? Ну почему нельзя одновременно заниматься и тем, и другим?
Остановившись, Филип обернулся и бросил прощальный взгляд на дом. Потом закрыл глаза и с минуту постоял, собираясь с силами. Когда Филип пошел дальше, он уже знал, что ему делать в первую очередь.
Вечер, устроенный четой Хэммондов, обернулся для жителей Сэг-Харбора грандиозным событием, и все приглашенные ждали его с нетерпением.
Хэммонды тоже не собирались ударить перед горожанами в грязь лицом и как следует подготовились к встрече почетных гостей. Лужайку перед домом – внушительных размеров, усаженную деревьями и цветущим кустарником, – украсили китайскими фонариками. Да и сам дом, высокий, просторный, выстроенный из белого камня в греческом стиле, был ярко освещен изнутри: из окон и из распахнутых дверей лился золотистый свет.
Казалось, дом просто напоен красотой и весельем, и Марианна, подходя к нему рука об руку с Билли Уилксом – молодым юношей, первым помощником капитана, который первым из многочисленных желающих попросил разрешения ее сопровождать, – почувствовала, как поднимается у нее настроение. Она взглянула на Билли: тот тоже улыбался.
– Какой громадный дом, правда? – спросил он, сжимая ее локоток.
– Да, – кивнула Марианна. – И похоже, все здесь собрались.
– Все, кто что-то собой представляет, – весело заметил Билли.
От его слов Марианна так и просияла. Если то, что он говорит, правда, то она и в самом деле что-то собой представляет, по крайней мере в глазах капитана Хэммонда, который ее пригласил. О, как ей, наверное, сейчас завидуют девушки-официантки из таверны Мег! Что ж, пускай. А она намерена повеселиться на славу.
И Марианна снова улыбнулась Билли, приятному молодому человеку, которому в один прекрасный день предстояло стать капитаном одного из многочисленных кораблей отца. Хотя Билли не мог похвастаться ни высоким ростом, ни привлекательностью, не было в городе ни одной девушки на выданье, которая не посчитала бы его самой выгодной партией. Именно поэтому да еще потому, что он оказался первым, Марианна и выбрала его в сопровождающие. Пускай Адам Стрит посмотрит, какой мужчина за ней ухаживает!