Вольный охотник 3
Шрифт:
От неожиданности она вздрогнула, покров невидимости с неё на мгновение слетел, а оцепенение с присутствующих в покоях отца спало окончательно. Силовые линии заключили её в кокон, а я в очередной раз применил блокиратор магии.
— Птичка в клетке. Поговорим?
— Ты кто и почему защищаешь этого урода?
— Уууу, как тут всё запущено. Сама-то представиться не хочешь? Младшие всегда представляются старшим первыми.
— Если ты думаешь, что узнав моё имя получишь надо мной власть, то глубоко ошибаешься.
— Значит, боишься и хорохоришься только от страха?
А имя твоё я уже знаю. Видишь ли, я умею читать мысли
— Замолчи и не смей своим поганым ртом пачкать моё чистое имя.
— А то что, Венера? Пожалуешься родителям или бабушке Азоре? Да только вряд ли твои жалобы дойдут до адресата. Всеблагой уже заинтересовался твоим побегом из заточения, хотя правильнее будет считать, что тебя в эту тюрьму никто не заключал. Наказанию за гибель миллионов людей и триединого мира понесли Азора, Цебр и Аврора, а ты тут как бы ни при чём. Но так было до недавнего времени. А вот попытка отравления императора, тоже, кстати, дракона, уже тянет на смертную казнь. Тебя ведь наверняка предупреждали, — 'Древний закон гласит, что зло одного дракона против другого, на него же и обратится, но десятикратно усиленное'. Наверняка ведь это Цебр наговорил тебе всяких гадостей, а себя выставил этаким благородным борцом за справедливость? Всё никак не успокоиться? Не долго ему осталось мучиться взаперти. Закон суров, но он закон, так что Цебр обрёк себя на мучительную смерть. За отравление Клариссы, матери Азоры и дочери Трояна, он попал в эту клетку, а теперь подписал себе смертный приговор.
Сэр Старк, вы слышите?
Раздался громовой голос, — Слышу, — и из сияющего ореола вышел Всеблагой в блистающих одеяниях. — Да свершится правосудие!
Раздался раскат грома и ветвистая молния полыхнула на небе и потом улетела сквозь облака в космическую даль.
— Слышь ты, дитя разврата, у тебя противоядие есть или придётся тебя пытать?
— Ты не посмеешь.
— Ещё как посмею, ведь ты отравила моего отца, а подозрение пало на мою мать. Ах да, я забыл представиться, я принц Людвиг Нешвил Ньюкасл, Вольный охотник.
Девица сочла, что от этой новости ей следует упасть в обморок, и она попыталась это сделать, но неудачно. Силовые линии, если до них дотронуться, вызывают болезненные судороги, а она попыталась изобразить потерю сознания и голыми рукам схватилась за прутья решётки.
— Что, сильно больно? А ты как думала? Или считала, что на тебя древний закон не подействует? Это я тебе тактично напоминаю на то, что на тебя обратится десятикратное твоё же зло. Хороший закон, сродни человеческому — 'не рой яму другому, сам в неё попадёшь'.
Ну, так что там насчёт противоядия? Я ведь про пытки не шутил. — Меня высокомерно проигнорировали, но я заметили смятение и страх в глазах этой своей какой-то дальней родственницы.
— Ты всё-таки пришёл, — раздался сиплый, булькающий голос отца. — Видишь, как всё получилось?
— Леди Юлия к твоему отравлению не причастна.
— Я знаю. Я спрятал её от этого орудия мести Авроры. За долгие годы заточения она убедила себя в том, что это Юлия во всём виновата, отбила меня у неё, отодвинув на второй план. А девушка добрая, вместо того, что бы сразу дать мне смертельную дозу, позволила немного подольше пожить, и дождаться помощи от тебя. Ты её особо не мучай, она не виновата в том, что приняла на веру грязную ложь, что ей изо дня в день вбивали в голову.
Я заметил, как Венера напряглась и её лицо побледнело.
— Это уже пройденный этап. Я решил отдать её Трояну. Он недавно жаловался мне, что ему скучно. А что, молодая кровь согреет его старые кости, он хоть и древний, но пару раз снести ему яйца она сможет. Только сначала, как ты справедливо заметил, сам поиграю с ней….
Чем дольше мы с отцом расписывали все прелести предстоящих мучений, тем больше нервничала Венера. Наконец она не выдержала, — Будьте вы все прокляты, — с треском отлетели пуговицы с её блузки на груди, и она извлекла небольшой флакончик на цепочке.
— Это противоядие. Дайте мне слово, что лишите меня жизни без всяких мучений и издевательств, иначе я его сейчас вылью, и вашему императору уже ничто не поможет, — с этими словами она открыла флакон и чуть наклонила его к полу.
Я тут же накинул на неё заклятие оцепенение, которое она недавно сама применяла к присутствующим в покоях императора. С тихим шипением силовая решётка исчезла, а флакон перекочевал в мою руку. После чего я дал его весь выпить отцу.
— Если этого будет недостаточно, то корона берётся приготовить новый раствор на основе анализа ингредиентов этого зелья.
Императора скособочило и как последнего пьяницу начало рвать. Запах был ужасным, но по сравнению с запахом навоза грифонов, он казался чуть ли не благовонием. Я вновь соорудил вокруг застывшей драконессы силовую клетку и снял своё заклятие.
— Ну вот, а ты боялась, что будет больно. Видишь, как всё хорошо получилось? Небольшое психологическое воздействие и заметь, без применения силы, и результат налицо.
Регенерация императора заработала на полную мощность и вскоре его кожа порозовела, хрипы и тяжёлое дыхание бесследно исчезли, он даже смог самостоятельно сесть. Вот тут то и засуетились все его сиделки и няньки, врачи и медсёстры, а кто-то очень больно дёрнул меня за волосы, запрокидывая голову вверх.
— Мама Алина, больно же.
— Больно? Да тебя выпороть мало. Отец тут, понимаешь, умирает, а он даже носа не кажет домой. — Она отпустила мои волосы и прижала к своей груди, — Хотя бы весточки изредка слал. Если с отцом и матерью у тебя натянутые отношения, то причём тут я? А ну ка пообещай, что регулярно будешь сообщать мне, как у тебя дела. Слушай, а ты часом не женился? От тебя пахнет женщиной, этакий неуловимый запах.
Я пригладил взъерошенные волосы, — Жениться не успел, пока не нашёл такую, от взгляда на которую у меня сердце замирало. А запах наверняка от неё — и я кивнул головой в сторону пленницы. — Пришлось с ней плотно пообщаться, пока убеждал отдать противоядие.
— Славная девушка, — мама Алина обошла по кругу мою силовую клетку, — кого-то она мне сильно напоминает, только вот кого, вспомнить не могу.
— А ты, любовь моя, напряги память, — император уже успел сменить одежду. — Вспомни триединый мир и старшую сестру Юлии.
— Точно, она очень похожа на Аврору.
Тут уж я не удержался и вставил своё веское слово, — Естественно, ведь это её дочь. Её и Цебра….
Наступила неловкая тишина, словно я сказал какую-то непристойность.
— Люда, тебе придётся забрать её к себе.