Вольный охотник. Трилогия
Шрифт:
А затем пришёл черёд и отчёта Нии, он действительно удивил меня. Начнём с того, что нас выбросило в неизвестный участок космического пространства - ни одного известного созвездия или космического маяка, который помог бы нам сориентироваться - Ния не обнаружила. Более того, спектральный анализ ближайших светил показал наличие в них неизвестных нам элементов, а приборы зафиксировали несколько видов незнакомого излучения. Ния высказала опасение, что облучение может негативно влиять на мой организм и что я должен не снимать комбинезон повышенной защищённости. От подобных страшилок я отмахнулся, так
– Я так ничего и не услышал о состоянии двигателей. Они что, все три вышли из строя и мы теперь болтаемся в космосе как некий продукт жизнедеятельности человека?
– Прости Людвиг, но я не смогла проверить двигатели, так как связь с ними отсутствует. Видимо цепь получила повреждение, а запасные пути не отвечают. Тебе придётся самому пройти в двигательный отсек и там, на месте, со всем разобраться.
Идти никуда не хотелось, ведь я так давно не сидел в рубке управления. Проверю ка я для начала сам показания приборов хотя бы маршевого двигателя. Стоп, я даже похолодел от мысли, что не вижу возле себя призрачного волка.
– Здесь я, спасибо что хоть и не сразу, но вспомнил обо мне. Я уж думал, что так и кану в безвременье до тех пор, пока память к тебе полностью не вернётся.
– Прости, дружище, но я действительно только сейчас о тебе вспомнил. Поделишься своими ощущениями об этом импульсе?
– Не поделюсь. По-крайней мере не сейчас, эскулап запретил тебе напрягать своё серое вещество пару суток, лучше займись ремонтом корабля. Ния хоть и хороший помощник, но своими ручонками сделать ничего не может, а на роботов надежды мало.
Так и не проверив показания приборов, мы с Пушем отправились к двигательным установкам, а там царил бардак. Теперь понятно, почему ни один из двигателей не работал и не отвечал на запросы. Какая-то штанга сорвалась со своих креплений, ударила по пульту ручной аварийной остановки и замкнула его, в результате чего всё отключилось от бортовой сети. Как говориться - глаза бояться, а руки делают, так и я, не очень разбираясь в электрике, с помощью Нии приступил к восстановлению повреждённых участков. Работа шла медленно, так как приходилось проверять и перепроверять все соединительные участки, заменять повреждённые оптоволоконные линии, заново прокладывать новые цепи взамен оплавленных, благо запасных материалов на ремонт хватало.
Спать приходилось по четыре часа по внутрикорабельному времени, а тут ещё много сил отнимало восстановление роботов ремонтников, так как в одиночку, без помощников, я мог потратить на приведение Вольного ветра в более или менее рабочее состояние ни один месяц. Ния же всё своё время делила между попытками определить наше местонахождение и обнаружением неисправностей, которые, словно снежный ком с горы, росли каждый день. И что из того, что они были мелкими и несущественными, - никогда не знаешь, когда мелочь превратится в большую проблему.
В один из дней по корабельному времени в динамиках раздался треск и приятный женский голос стал перечислять набор цифр. Ния тут же взяла пеленг и с радостью сообщила, - Это голос Стремительного, я его узнала, теперь мы знаем,
Работающие в пол силы маршевые двигатели неторопливо несли Вольный ветер в нужном направлении. Совершать прыжки в подпространство я опасался, так как в полевых условиях проверить работоспособность гипердвигателей можно было только на практике, а этого мне делать, почему-то, не хотелось. Своим ощущениям доверял. В следующий раз мы услышали голос Стремительного через двое суток и вновь только набор цифр без всякой информации или намёка на неё, но сообщение стало чётче и чище, а значит, мы двигались в правильном направлении.
– Капитан, может быть попробуем послать им сообщение через внутрисетевые передатчики? Вдруг они смогут засечь наш слабый сигнал?
– Бесполезно, ты же знаешь, что за пределы Вольного ветра никакие сообщения выйти не могут, а наша внешнее оборудование, включая средства связи, вышло из строя и восстановлению не подлежит. У нас даже локаторы, сканеры и сонары толком не работают. Мы сейчас словно слепые можем двигаться только на слух.
– А может рискнём и совершим гиперпрыжок, самый малюсенький?
– Нет, это может привести к разрушению корабля, причём оба под пространственных двигателя имеют повреждения, об этом мне говорит внутренний голос и интуиция. Так что продолжаем движение на маршевых и не форсируем события.
А вообще, по нашим совместным с Нией ощущениям, Вольный ветер в настоящий момент представлял собой оплавленный кусок металла, где в рабочем состоянии была только внутренняя начинка, а всё что находилось снаружи, работало через раз или не работало вообще. К сожалению, все средства наблюдения и контроля, расположенные на внешней оболочке корабля так же были или уничтожены или вышли из строя под воздействием этого мощного излучения, что лишало нас возможности оценить масштабы разрушений. Выходить же наружу я опасался из-за неисправности переходных шлюзов и люков - перспектива остаться в открытом космосе меня как-то не прельщала.
Почти месяц мы тащились по взятому пеленгу, изредка только уточняя направление. Ремонт и восстановление Вольного ветра значительно ускорился, как только мне удалось запустить нескольких роботов-механиков. Даже КПД наших маршевых двигателей, основного и вспомогательного манёвренного, вырос до 87%. А вскоре пришло ещё одно радостное известие - Ния зафиксировала действие транспортного луча, правда, это был не луч Стремительного, чьи параметры и характеристики были нам известны.
Через несколько дней транспортный луч коснулся нашего корабля, зафиксировал его и очень осторожно, если не сказать нежно, потянул его. Вскоре мы увидели громаду ковчега, но это был не Стремительный.
В причальном шлюзе нас никто не встретил кроме автоматики и роботов, а мигающие красные всполохи говорили о том, что в воздухе корабля присутствуют губительные для человека примеси или бактерии. Взятые пробы подтвердили это, а анализ, произведённый эскулапом, определил наличие смертельных доз неизвестных нам микробов и бактерий, а так же повышенное содержание инертных газов и азота. Началась кропотливая работа по определению и синтезу антидотов, а так же разработка программы действия по дегазации всей этой махины.