Волшаны. Пробуждение Земли
Шрифт:
Но спокойным он не оказался.
Мне снилась война. Кровь текла по мостовым Клейрона, струйками стекала из-под закрытых дверей домов. Где-то далеко слышались крики, я различала некоторые заклинания. А рядом кто-то крепко держал меня за руку и шептал:
– Войну развязали обе стороны, Лиззи. И она до сих пор идет, только не на виду. Пока одни считают виновными других, равенства не будет. А значит, война может начаться снова. Снова кровь и жертвы. Снова разрушения. Только потому, что часть магов считает себя умнее и порядочнее, чем другие.
Я все пыталась посмотреть
– Смотри, Лиззи, что ждет нас всех. Смотри. Это не прошлое.
Я и сама видела, что это не прошлое. Потому что узнавала Клейрон моего времени.
А потом увидела Адриана. Он стоял на коленях, прямо на окровавленной мостовой. А его волшан... он лежал, распластав крылья.
– А был ли неправ Зарекк?
– услышала я перед тем, как заорать.
***
Я подскочила на постели, понимая, что продолжаю кричать и тянуться в пустоту. Где еще недавно был мой Клейрон. И Адриан. И его погибший волшан. Перед глазами стояло лицо друга: пугающе-пустой взгляд человека, который потерял смысл жизни.
– Проснулась, дрянь!
Мама ворвалась в комнату, как бешеный вихрь. Я не успела и глазом моргнуть, как она подлетела к кровати - растрепанная, в домашнем клетчатом платье - и отвесила мне пощечину. Да такую, что в глазах засверкали звездочки.
– Люсиль, прекрати!
Мамину руку, занесенную для повторного удара, перехватил отец. Он то как раз выглядел безупречно: то ли собирался выезжать из дома, то ли только что вернулся.
Неважно. Щека у меня горела, в глазах скапливались предательские слеза, а в голове стучало лишь одно: “Проспала, проспала”.
Вместо того, чтобы проснуться на рассвете и выскользнуть из дома, я вылезла из сна только лишь ближе к десяти утра. Почему не сработал будильник?
Ответ напросился сам собой: потому что я приехала домой только вчера и за всеми хлопотами банально забыла его подпитать зарядом от домашнего кристалла. Такие стояли во всех более-менее богатых домах. Кристаллы заряжали сильные маги каждой стихии. Служили они около месяца, а после надо было отвозить на перезарядку.
– Мерзавка! Как ты могла так поступить!
– Успокойся, - папа обнял мать, не подпуская её ко мне, но сам сверлил меня тяжёлым взглядом. – Одевайся. Жду тебя в кабинете через пятнадцать минут.
И настойчиво повёл не желающую уходить маму из комнаты.
– Пойдём, тебе тоже одеться следует.
– Хорошо, - сдалась она, - иначе, боюсь, я её просто прибью за тот позор, что заставила меня пережить. Знал бы кто, чего мне вчера стоило держать лицо перед гостями!
Хлопнула дверь, отрезая меня от её причитаний, а я так и осталась сидеть на постели, прижимая ладонь к пылающей щеке. Было до слёз обидно, что они со мною так.
Я долго умывалась холодной водой, остужая лицо, а потом быстро натягивала платье и приглаживала волосы, не желая опаздывать. А то меня ещё и в непунктуальности обвинят. Поэтому, когда подходила к кабинету, так и не продумала, как лучше
Коротко постучав, я толкнула тяжёлую дубовую дверь и вошла. Родители уже были там. Мама сидела в кресле и пила воду, а папа стоял позади неё и поглаживал плечи. Фьюрри папы облюбовал себе спинку его кресла за столом, а мамин растянулся на зелёном сукне стола и нервно бил хвостом. Мне сразу стало неуютно под перекрёстными взглядами четырёх пар глаз, но я расправила плечи и прошла вперёд, встав перед родителями. Папа всегда говорил, что нужно уметь отвечать за свои поступки.
– Элизабет, потрудись объяснить вчерашнее возмутительное поведение, - начал папа. – Я думал, что после разговора мы поняли друг друга и не ожидал такой выходки.
– Я не желала быть любезной с Гроверами. Их сын мерзавец и останься я дома, не сдержалась бы, и сказала всё, что о нём думаю. Вам было бы стыдно за меня.
– Да что ты такое говоришь! Так ты нам ещё и одолжение сделала??? – вспыхнула мама, и папа сжал на её плече пальцы, успокаивая, и не давай встать.
– Пусть она лучше скажет, что за проходимец ошивался в нашем саду! Почему её вечно тянет к каким-то отбросам?! – вопрошала она папу, запрокинув голову.
Признаваться, что я нашла моего друга детства Адриана, не собиралась. С них станется вмешаться в наши отношения и надавить на него через родителей, запретив встречаться.
– Никакой это не проходимец! – возмутилась я. – Да, он учится в Аркано. Мы познакомились случайно. Он заступился за нас, когда мы ходили в город, и очень помог. А потом пригласил меня сходить на ярмарку и я согласилась. Это было намного лучше, чем видеть самовлюблённую рожу Гровера.
– Ты убежала из дома непонятно с кем! – вышла из себя мама.
– Насчёт города, - произнёс отец. – Ты наказана. Сегодня я был в школе и тебе запрещено самостоятельно покидать её. Больше никаких самостоятельных прогулок по городу.
– Но папа!
– Я всё сказал. Ты притягиваешь к себе подозрительных личностей и забываешь, что это не Клейрон. Я не хочу, чтобы ты попала в неприятности, раз сама не способна проявлять благоразумие и осторожность.
– Да почему подозрительных?!
– Потому что приличный человек вошёл бы в наш дом через парадный вход и попросил разрешения пригласить тебя на прогулку. То, что он пробрался тайком, говорит само за себя.
– Можно подумать, вы бы меня отпустили, - буркнула я, сражённая его доводами.
– Это другой вопрос. Но порядочные люди поступают так, и не иначе! Я запрещаю тебе с ним дальше встречаться, пока ты мне его не представишь.
«Ага. А потом он выяснит его имя и позаботится о том, чтобы и духу его не было рядом со мной», - мрачно подумала я, не обольщаясь.
– У нас все ученики гуляют в городе после уроков, а ты делаешь для меня школу тюрьмой. Со мной никто общаться не станет и насмешек не избежать. Вы об этом не думали? – обиженно произнесла я, решив зайти с другой стороны. – А если мне нужно будет купить какие-нибудь необходимые мелочи для учёбы?