Волшебная Башня
Шрифт:
Уна перевела взгляд на его кожаную сумку с толстым ремнём и тяжёлой медной пряжкой и подумала, что вряд ли такое могло произойти.
Инспектор Уайт встал на колени, чтобы получше рассмотреть сумку. Медленно ощупывая ее одной рукой, во второй он по-прежнему держал найденные планы.
— Уверен, вы правы, — наконец констатировал он и передал бумаги назад архитектору. — Планы сами по себе выпали, — он выпрямился. — В этот раз вам повезло, мисс Крейт. Но имейте в виду, я буду пристально следить за ходом соревнования.
Уна растерялась. Она привыкла к обвинениям инспектора Уайта, что из нее ничего
путного не получится, или что она совершила то или иное преступление, но угроза дисквалификации из соревнования задела за живое. Чем спорить с некомпетентным человеком, девушка предпочла оставить в покое историю с планами. Подумаешь, что планы почти наверняка не могли сами выпасть из сумки? Ну правда, кому какое дело? Их нашли в целости и сохранности.
— Все хорошо, что хорошо кончается, и вы их обнаружили, — сказала Уна инспектору. — Кто знает, к какому беспорядку это могло бы привести.
Инспектор встал подбоченясь, очень довольный собой.
Уна медленно пошла назад через парк. Она почувствовала легкую досаду из-за ложной тревоги. Здорово, если бы подвернулось реальное дело.
Ворон, казалось, прочитал ее мысли:
— Может, это к лучшему, что нет дела? Башенные состязания потребуют твоего полного внимания.
— Ты как всегда прав, — ответила сыщица. — Но ты же знаешь, что бумаги не выпали сами по себе.
Дьякон задумчиво кивнул:
— Так-то оно так, но их нашли.
— Отличная наблюдательность с твоей стороны, Дьякон.
— Не стоит благодарности.
Уна подняла глаза, снова оказавшись перед цыганским фургончиком. Она заметила, что буквы на вывеске свежевыкрашенные и даже почувствовала запах краски.
— Смотри, — обратил ее внимание Дьякон,— мадам Айри возвращается.
Мать Исидоры, мадам Айри, шла обратно через парк на вечеринку, на этот раз одетая в великолепное новое платье изумрудного цвета с белыми кружевами и турнюром на спине настолько большим, что он напоминал верблюжий горб.
— Быстро переоделась, — заметила Уна.
Дьякон пожал плечами:
— Ты все еще хочешь связываться с этой гадалкой?
Она посмотрела на дверь фургона и покачала головой. Дьякон был прав. Смешно и нелепо советоваться с такой женщиной, но, как только Уна собралась уходить, дверь в задней части фургона открылась, и мадам Романия высунула свою руку.
— Да, да. Я знать, что ты придешь. Я иметь видения, как делала моя мама, и как ее мама, и как все матери в моем роду, давно-давно.
Дьякон содрогнулся от ужасного акцента, но держал клюв на замке.
— Пожалуйста, заходить! Смелей, смелей, — гадалка поманила сыщицу пальцем, замотанным в лохмотья.
Через дверь доносились запахи ладана и
Драпировка из бусин задребезжала, как только девушка ступила в прокуренную комнату. Стены были занавешены толстыми бархатными тканями черного, фиолетового и золотого цвета. С потолка свисали серебряные амулеты и связки палок, перетянутые веревкой. В центре находился низкий круглый стол, обложенный подушками. Мадам Романия из Румынии исчезла через щель в красной бархатной занавеси, и Уна слышала, как она ходит за ней.
— Пожалуйста, занимать место за столом,— прокричала цыганка. — Я вызывать чашу. Ты можешь задать один вопрос, и она даст тебе правдивый ответ.
Уна неохотно присела, нервничая и не совсем понимая причину беспокойства. Она проглотила нервный ком и нерешительно опустилась на мягкую подушку, испытывая сомнения — зачем вообще сунулась сюда.
Старуха продолжала двигаться за шторой, которая отделяла переднюю часть вагончика от задней. Спустя мгновение она вновь показалась через щель с деревянным сундучком на руках.
— Здесь чаша спать, — объяснила гадалка. — Она должна отдыхать, по крайней мере, пять минут перед каждый вопрос.
— Ага, ясно, — неубедительно притворилась Уна.
Мадам Романия из Румынии поставила сундук на стол и начала возиться с защелкой.
— Защелка упряма. Приклеиваться. Я должна ее ремонтировать. И ...Ох, поддаваться. Сейчас мы посмотрим, что чаша говорить о...— но мадам Романия из Румынии испуганно замерла, а затем испустила такой громкий вопль, что волоски на руках девушки встали дыбом.
Дьякон взлетел в воздух, когда Уна подскочила:
— Мадам Романия, что случилось? — всполошилась Уна..
Цыганка полностью открыла сундук, выпучив глаза. Руки задрожали, челюсть отвисла, обдав лицо девушки отвратительным мятным дыханием. В таком состоянии мадам Романия из Румынии пребывала долгих десять секунд, пока, наконец-то, не выдохнула, рыдая:
— Чаша-Оракул! Ее нет! Ее кто-то украсть!
Глава вторая: Завтрак в Маятнике
Столовая была в Маятнике самой длинной комнатой. Почти сотня футов отделяла входную дверь на одной стороне от входа в помещение прислуги на противоположной. На левой стене красовалась фреска с изображением Великого Освальда — в руке тот сжимал волшебную палочку, с кончика которой в сторону гигантского Стеклянного портала струилось алое свечение.