Волшебная лампа генсека или Последнее чудо-оружие Cтраны Cоветов
Шрифт:
Да, далеко не удрал, мощные усилия оказались напрасными, меня загребли и скомкали.
– - Тут и бить нечего, мужики,-- отозвался я,-- а бегу я от шикарных уродов. Да откройте же вы глаза на них! В инфракрасные прицелы вы их не увидите, лучше запустите пару осветительных ракет.
– - Мать твою так,-- послышался ответ, после чего пфукнула ракетница, и сразу над моей головой застрочили автоматы.
Значит, мужики открыли глаза. Меня воткнули ногами в землю. Лиза почивала на руках какого-то здоровяка в голубом берете. На меня в упор глядел усатый приземистый дядька,
– - Я -- полковник Задонский, советский военный специалист. Мне поручено разобраться с непредвиденными происшествиями в группе Остапенко. Кто вас преследует, кто ведет огонь по нам?
– - Преследует и ведет огонь сводный отряд зомби, состоящий из подполковника Остапенко, фрагмента лейтенанта Колесникова, прапорщика Макова, иракского гражданина Хасана и американских граждан Коновера и Джулиани.
Тут меня резко сдернули с места и потащили куда-то, а рядом с ухом прошила воздух вражеская пулеметная очередь.
За полем начинался реденький лесок, на его опушке был ранен человек из команды советских военных специалистов.
– - Товарищ полковник, их пули не берут, они анабионты, кощеи, лешие, у них нет жизненно важных органов,-- честно предупредил я.
– - Так, а что их берет?-- деловито спросил командир, как будто был вполне готов к встрече с лешими.
– - У вас гранаты есть, товарищ полковник?
– - Два "АК-74" с подствольными гранатометами "ГП-25" и пара "лимонок".
– - Вот это их, может, возьмет... А теперь отпустите меня и дайте автомат с гранатометом. Никуда я не сбегу, куда ж мне от вас?
Полковник ответил не сразу, потому что пришлось ему присесть, когда над нашими головами чиркнули по темноте трассирующие пули.
– - Чайкин, отпусти майора Фролова, но держи его на мушке. И ты, Квасов, не упускай из виду... Фролов, поймите, не могу я вам дать автомат, вы под подозрением.
– - А эти монстры не под подозрением?
– - Да мы еще точно не уверены, что среди них Остапенко и Маков.
– - Тем лучше. Значит, вы не даете мне воевать с группой неизвестных агрессивных монстров?
Тут, брызнув жидкостью, свалился еще один человек из команды военспецов. И тогда Задонский показал, что он хороший офицер, по крайней мере, инициативный.
– - Ладно, хрен с тобой. Чайкин, дай Фролову второй автомат. Вместе с Квасовым следите за ним в оба. Если развернет на нас оружие, сразу шлепайте... Ну, Фролов, смотри.
Я не собирался разворачивать оружие на военспецов. Но я не знал, как развернутся нынче линии судьбы для меня и молодцов Задонского. Для начала я повернул ствол в сторону наступающих. Сейчас осветительные ракеты мне даже мешали своим бестолковым сиянием, сбивая с Пути Воина. Я двинулся вперед, чувствуя затылком, что позади, в шагах десяти, прутся Чайкин, Квасов и, похоже, Задонский. Это мешало, но приходилось мириться.
Я уловил пульсации, идущие от монстров: тяжелую и тупую -- от Остапенки, какую-то прерывистую, словно неодумевающую, от Макова; ровную, механическую от Хасана; возбужденно-звериные от американцев. Легче
– - Кажется, Фролов одного из тех уродов хлопнул.
Следующим после перезарядки гранатомета удалось поймать на мушку Джулиани. Хоть он и прыгал как обезьяна, но граната разорвалась прямо в нем -- я заметил, как полетели в разные стороны голова, руки, какая-то требуха. Потом один из военспецов накрыл лимонкой Макова. Правда, в это же время меткий Остапенко подстрелил кого-то на нашей cтороне.
Тут я и бросился в атаку с криком "За Родину!" Я действительно хотел в этот момент спасти родные просторы от всяких уродов. В том числе от тех, чья гнусность целиком сидит внутри и снаружи не заметна.
Несмотря на то, что я воспринимал пульс Коновера, бывший Джордан возник передо мной внезапно. Я выстрелил, но в самый последний момент он вильнул, и граната улетела в ночь. Я врезал прикладом по его пистолет-пулемету, и там что-то хрупнуло, а затем выпустил почти в упор очередь. На меня брызнула гемолимфа, но тут уже ударом могучей сухой руки Коновер вышиб мой автомат. С разворота я двинул противнику одной ногой по кадыку, а второй в поддых. С таким же успехом можно было лупить железный шкаф. Третий тычок оказался совсем неуспешным, монстр сблокировал мою ногу и я раскатился по земле.
Когда я пытался подняться, то свалился в оглушительном сотрясении -- это противник приголубил меня предплечьем по спине. А затем его носок достал мое ребро. Ослепительная вспышка боли. Вот тут каюк бы пришел, кабы я не заметил своего светящегося "напарника". Преодолев водопад, я успел отнять у него только перчатку. Монстр как раз вздернул меня за плечи, чтобы боднуть головой -- видно, собирался разможить мне грудную клетку или расквасить череп. И тут моя ладонь, облаченная в потустороннюю перчатку, влетела к нему в пасть, ухватила за язык и моментально сжалась в кулак. Раздался хруст. Монстр отпустил меня, когда ударом локтя я своротил набок его вывихнутую челюсть. Я свалился прямо на свое оружие. Успел перезарядить гранатомет и выстрелить в упор. На этот раз попал. Ударная волна двинула меня, словно раскаленный сейф. Отключка и остановка мыслительного процесса.
Очнулся я уже на заре, на носилках в машине санитарного типа, которая тряслась на иракских ухабах, что непременно отдавалось в моих туго перевязанных ребрах. Затем увидел широкую спину полковника Задонского.
– - Товарищ полковник, какие у нас потери?
– - Один убитый, двое, нет трое, включая тебя, раненых... Хочешь, наверное, спросить про противника? То, что от него осталось, запаковано в пластиковые мешки и лежит в другой машине. Остапенку мы прикончили по твоей технологии -- смешали с грязью путем взрыва. Вот уж действительно чудище из него получилось... Что за людей берут на работу в Комитет? Надо хоть проверять, не было ли у офицера в роду змеев горынычей.