Волшебная нить

Тартынская Ольга

Миновав Северный павильон, они свернули на Фонтанку, подъехали по аллее к парадному крыльцу с колоннами. Гвардейский караул, короткое объяснение - и вот они уже на роскошном крыльце, входят в святая святых государя, его семейный дом...

Катя знала от Марьи Власьевны, что в Аничковом дворце принимают лишь избранных, людей весьма узкого круга, приближенных ко двору, друзей императорской семьи.

Они поднимались по мраморной лестнице и видели свое отражение в огромных венецианских зеркалах. Катя подивилась тому, как преобразилась Марья Власьевна. В ее облике ничего не осталось

от разбитной московской барыни. Сохранив важность и степенность, Аргамакова обрела вдруг аристократическую осанку и даже некоторое изящество движений. Глядя на нее, Катя успокоилась, пружина, больно сжимавшаяся в груди, распрямилась, и сделалось легче дышать.

Церемониймейстер провел приглашенных в небольшую гостиную, которая была убрана с изящным кокетством. Сейчас можно было догадаться, что это покои принадлежат хорошенькой женщине. На стенах висели гравюры с видами Петербурга, мебель вся из красного дерева, миниатюрная, уютная. Небольшой столик с богатой инкрустацией был окружен удобными стульями. По стенам стояли диванчики с вышитыми подушками. Палевые шелковые занавеси на окнах гармонировали с шелковыми обоями. Бронзовые и мраморные статуэтки - слепки с Кановы и греческих богинь античных мастеров - стояли тут и там на малахитовых подставках. На этажерке и на камине были расставлены фарфоровые и бронзовые безделушки.

Ждать пришлось недолго. Двери распахнулись, и в гостиную вошла хрупкая прекрасная дама с несколько утомленным лицом в окружении красивых молодых особ. Это была Александра Федоровна. Марья Власьевна поднялась, и Катя тотчас вскочила. Они низко поклонились государыне, и та, приветливо улыбнувшись, произнесла по-французски:

– Прошу вас, садитесь.

И тут в одной из фрейлин Катя узнала графиню Забельскую. Ей казалось, что интриганка смеется над ней, однако графиня сама была не меньше изумлена неожиданной встречей и даже несколько растеряна.

Между тем государыня, перемолвившись несколькими вежливыми фразами с Марьей Власьевной, обратилась к Кате:

– Мне говорили о вашей беде. Вы хлопочете о вашем женихе, Льве Сергеевиче Бронском, воспитаннике училища правоведения, не так ли?

Катя робко пролепетала:

– Да, ваше величество...

От ее взгляда не ускользнуло, что при имени Бронского Долли едва не подскочила на стуле. Руки ее, державшие веер, затряслись, забытая на лице улыбка сделалась вымученной, жалкой. До слуха Кати дошло, как Марья Власьевна расхваливала неведомого ей юношу, превознося его благородство и рыцарство. Государыня внимательно слушала, лишь уголками рта улыбаясь пылу почтенной дамы.

Речь Марьи Власьевны была прервана появлением высокого статного мужчины в конногвардейском мундире. Едва он вошел в гостиную, фрейлины тотчас подскочили, шелестя юбками, и присели в глубоком книгсене. Марья Власьевна дернула Катю, произнеся одними губами:

– Государь!

Они тоже замерли в низком поклоне. Николай Павлович обратился к жене по-французски:

– Доброе утро, моя птичка.

Заметив Аргамакову, он перешел на родной язык:

– А, Марья Власьевна! Все хлопочете?

Аргамакова с достоинством поклонилась еще раз. Катя же замерла на месте в остолбенении: она узнала

в государе давешнего незнакомца из маскарада!

– Ник, - заговорила с ним по-французски Александра Федоровна.
– эта прелестная особа, протеже Марья Власьевны, хлопочет о женихе. Питомец Петра Георгиевича, по случайности оказался замешан в историю с разбойником Григорием Долинским.

Государь нахмурился:

– Mon ange, я велел не щадить разбойников. Дворянин, тем паче, должен ответить за предательство: - добавил он уже по-русски.

Сердце Кати замерло на миг, ледяной холод сковал ее члены. Она забыла о наставлениях Марьи Власьевны и, словно кинувшись в омут головой, заговорила дрожащим голосом:

– Ваше величество, Левушка вовсе не замешан в шайке. Он был ранен и взят в плен. Он... Лев Сергеевич спасал меня и теперь, спасая мою честь, не смеет оправдаться перед судом. Я приехала молить о справедливости!

Царь с раздражением обернулся к дерзкой девице, холодный взгляд его леденил душу. Однако что-то дрогнуло в лице государя, прекрасные глаза его слегка сощурились, и Катя поняла, что их величество узнал ее. Несколько мгновений он смотрел ей в глаза, и в уголках его губ дрожала лукавая усмешка. Ни жива ни мертва, Катя выдержала знаменитый магнетический взгляд государя.

Тут вступила опомнившаяся Марья Власьевна. Она бросилась спасать положение, умоляя царя не гневаться и выслушать девицу.

– Что ж, - произнес, наконец, Николай Павлович, - Коли такая прелестная защита у вашего рыцаря, я готов разобраться в деле.

– Ах, как это чудесно!
– воскликнула государыня.
– Надобно Василию Андреевичу Жуковскому написать: это чудесный сюжет для романтической баллады.

Царь поцеловал ручку Александры Федоровны, кивнул гостьям и вышел вон стремительной поступью.

– Теперь не беспокойтесь, - обратилась императрица к Кате, которая все еще нервически дрожала и никак не могла взять себя в руки.
– Государь ничего не забывает. Сегодня же он пошлет фельдъегеря в Новгород с приказом освободить вашего жениха.

Марья Власьевна незаметно пихнула Катю в спину, и девушка поняла, что надобно благодарить. Она присела в глубоком книгсе и трепетно произнесла:

– Благодарю вас, ваше величество. Бог свидетель, вы спасли две жизни!

– Вот, Долли, какова самоотверженность наших провинциальных барышень, - назидательно произнесла Александра Федоровна, обращаясь при этом к графине Забельской.
– В большом свете, увы, не встретишь такой преданности...

Катя хотела возразить: а как же несчастные жены бунтовщиков, выступивших в декабре 1825 года на Сенатской площади. По счастью, Марья Власьевна, откланявшись, намекнула Кате толчком в бок, что время аудиенции истекло. Хороша бы она была, вместо благодарности напомнив государыне о самом страшном дне ее жизни!

Александра Федоровна поднялась с кресел, ласково улыбнулась на прощание и направилась к двери. Фрейлины последовали за ней. Катя между тем взглянула на соперницу-интриганку, замешкавшуюся у стола. Долли уже успела справиться с первым потрясением. Она наградила Катю бешеным взглядом и тотчас отвернулась, собираясь следовать за госпожой.