Волшебная река

Хикс Марта

– Вернон Ханраан занят, – буркнул майор.

– Чем именно? Лепит снеговика? – съязвила медсестра.

Коннор мысленно усмехнулся, но ничем не выдал себя. У женщины хватило ума изобразить смущение, когда майор произнес с печалью в голосе:

– Вы – санитарка и должны знать, что в такое время медики не лепят снеговиков.

На самом же деле Ханраан в это время потягивал виски; «лапочка» Роско Лоренс также был неравнодушен к спиртному.

Коннор О'Брайен вернулся к главной проблеме.

– Мисс Маршалл, вы не сможете увидеть бараки

без меня, – спокойно сказал он. – Вас не пропустят через ворота.

– Кого ненавидеть? Вы ненавидите друг друга? – Встревоженная миссис Лоренс подняла слуховую трубку. – Почему? Мы же все на одной стороне…

Коннор заставил себя улыбнуться.

– Простите нам нашу невежливость, – сказал он учтиво.

– Мы вовсе не питаем ненависти друг к другу, – успокоила хозяйку мисс Маршалл.

Затем, в корне изменив тактику, она с видимым беспокойством обратилась к Коннору: – Я умоляю вас проявить благоразумие и осторожность. Вы можете подхватить какую-нибудь болезнь. Я не смею рисковать здоровьем офицера Соединенных Штатов. Дайте мне в сопровождающие какого-нибудь рядового, переболевшего оспой.

– У меня уже была оспа. Она оставила свои следы, – не сдавался он.

Индия опустила в сумку медицинские инструменты. Глянув на ее длинные, тонкие пальцы без всяких пигментных пятен, Коннор вновь вспомнил о своих подозрениях…

– Я не хотела бы отрывать вас от ваших обязанностей, – продолжала женщина. – Несомненно, у вас есть более важные хозяйственные дела.

Хозяйственные дела. Она точно определила его нынешние функции. Лоренс с особой радостью загружал его делами, постыдными для майора. Коннор не удивился бы, если бы полковник заставил его открыть рот, чтобы стряхивать туда пепел. Лоренс предпочитал дешевые сигары.

Коннор стойко переносил удары судьбы. Он надеялся лишь на помощь Стю Льюиса. Попробовал воспользоваться этим шансом. И поддерживал мир с «лапочкой» Лоренсом.

Недоверчиво глянув на Индию Маршалл, Коннор нахмурился. Эта неожиданно вторгшаяся сюда особа могла отправить в Вашингтон нежелательный рапорт. Кто знает, что ей может прийти на ум. А майору О'Брайену вовсе не хотелось нажить себе неприятности, которые могут возникнуть, если он допустит в лагерь лишние глаза и уши.

Пытаясь понять, кто же на самом деле скрывается под обличьем пожилой санитарки, он внезапно спросил:

– Сколько вам лет, мисс Маршалл?

– Шестьдесят, – поспешно ответила она.

– У меня есть две тети моложе вас почти на десять лет. Однако выглядят они, как ни странно, значительно старше вас.

В юности Коннор не раз массировал плечи своему страдавшему ревматизмом деду. И он прекрасно знал, какими дряблыми становятся с годами мышцы. Индии Маршалл, по его наблюдениям, могло быть и двадцать лет. В таком случае она просто искусно выдает себя за пожилую женщину.

С какой целью? Шла гражданская война. Конфедераты находились в отчаянном положении, они потеряли все свои опорные базы на Миссисипи. Индия Маршалл могла

быть шпионкой.

Или эта женщина замышляла что-то другое – например, хотела освободить кого-то из заключенных. Пусть попробует. В голове майора мелькнула еще одна шальная мысль: если она что-то выкинет, это происшествие прогонит скуку.

Однако после Геттисберга он больше не искал неприятностей. И ничего такого не допустит. Вдыхая нежный аромат лаванды, исходивший от медсестры-санитарки, Коннор вдруг сказал:

– Если вам шестьдесят лет, то я – один из адъютантов Юлия Цезаря.

От неожиданности женщина вздрогнула и прикоснулась к своим седеющим волосам. И вдруг вся прическа слегка сдвинулась. Прическа? Да это парик!

– Скажите, мисс Маршалл, – невозмутимо проговорил майор, – зачем вам понадобились мои заключенные? Я полагал, что ваша организация заботится о солдатах Союза, а не о вражеских.

Она пристально посмотрела на него. И он успел разглядеть ее глаза, прикрытые очками. Несмотря на вызванные усталостью темные круги, ее глаза были прекрасны. Синие. Темно-синие, как чернила.

– Не ожидали такого вопроса? Испугались? – поддразнил ее Коннор.

– Не поняла ни слова из вашей беседы. – Бедная Опал Лоренс положила слуховую трубку на колени.

– Моя работа заключается в проявлении сострадания, – возмущенно сверкнула прекрасными глазами цвета индиго сестра-санитарка Индия Маршалл. – Эти люди не привыкли к здешним зимам. У вас нет жалости к плененному противнику?

– Ни капельки, – не раздумывая, сказал майор.

Вся его жалость исчезла после Геттисберга.

– Вы обкрадываете вашу душу, майор О'Брайен, – покачала головой женщина.

Индия Маршалл казалась ему опасной южанкой. Потом он подумал, что настоящая шпионка не стала бы столь явно выражать свое сочувствие к врагам северян, не стала бы вести себя так неосторожно.

– Приберегите вашу жалость для наших людей, – назидательно посоветовал он. – Наши охранники живут в пустых лавках и коридорах по всему Рок-Айленду. Они – немолодые люди и нуждаются в лучших бытовых условиях.

– Мне кажется, что вы говорите с южным акцентом. Откуда вы родом? – вдруг спросила Индия.

– Из Мемфиса, штат Теннесси. А вы?

– Из Каира, штат Иллинойс.

В ее голосе присутствовал довольно типичный для юга Иллинойса акцент. Однако она произнесла название города так, словно речь шла о далеком арабском городе.

– Кей-роу. Кей-роу, мисс Маршалл. Ваша фамилия – Маршалл, верно?

– Конечно. Если я пожелала сказать «Каир», вам не следовало демонстрировать плохое воспитание и поправлять меня.

– Почему вы спорите? – Опал вытаращила глаза, словно это могло улучшить ее слух.

– Вы же знаете, что поправлять кого-то весьма невежливо, – продолжила свою мысль Индия.

Мисс Маршалл изобразила на лице отвращение, словно Коннор был скользким трупом, выброшенным на берег в месте слияния рек Огайо и Миссисипи близ Кейроу.