Волшебная Школа Карандаша и Самоделкина
Шрифт:
Будто её не рисовали, а принесли в класс прямо из магазина и поставили на полу. Нарядную качалку-лошадку.
Ребята ахнули. Они впервые увидели такое чудо.
— Первая лошадка — Настеньке, — сказал учитель Самоделкин.
— А я нарисую для всех! — и Карандаш быстро нарисовал ещё двух деревянных лошадок.
Не прошло и пяти минут, как все ребята сидели на своих необыкновенных партах: каждая в четыре ножки, с хвостиком да ещё с ремешком-уздечкой. Ребята качаются на них, как
— Это всё-таки ошибка воспитания, — ворчал себе под нос мастер Самоделкин. — Лучше обыкновенный табурет сделать своими руками.
Но ворчал он просто так, по привычке. Ребята сияли от восторга, и Самоделкин в глубине души радовался этому. Вы не знаете, какая большая радость, когда вдруг нарисованные лошадки становятся игрушками.
— А теперь надо приготовить стол для учителя.
— Не надо! Не надо! — зашумели ребята.
— Как не надо? — опешил художник — А где же я буду сидеть и ставить вам отметки?
— Я придумал! На кораблике надо сидеть, — как ни в чём не бывало сказал Чижик.
— Хм! — произнёс Карандаш.
Он подошёл к стенке и начал рисовать.
Это был совсем как настоящий пароход, но только сухопутный, пароход на резиновых колёсах, чтобы двигаться по всему классу. На мачте парохода висел звонок с длинной верёвкой. Под ним появился капитанский мостик с медными сверкающими поручнями, а рядом — белая пароходная труба.
Весь класс дружно захлопал в ладоши, смеясь от удивления. Самоделкин подошёл, слегка подвинул пароход, осмотрел его.
— Коробка, пустая коробка, и никакого механизма, — с хорошим знанием дела, но так, чтобы его никто не слышал, проворчал Самоделкин. — Пойду лучше приготовлю все для большой перемены.
— Вот как появляются оживающие рисунки! — между тем говорил Карандаш, любуясь новым пароходом.
— Неоживающие! — перебила Настенька. — Они совсем не оживающие.
— То есть как? — не понял учитель.
— Они ещё не бегают, и не скачут, и не смеются. Они совсем не оживающие.
— В самом деле, — согласился Карандаш. — Это неодушевлённые предметы. Вы хотите, чтобы я нарисовал что-нибудь живое?
— Хотим! — закричали малыши.
— А можно, я нарисую? У меня дома очень хорошо получалось, — попросил Чижик.
— Живая картинка у тебя пока не выйдет, — улыбнулся художник, — но я дам тебе что-нибудь раскрасить и посмотрю, как ты это умеешь. А теперь я должен подумать, кого же нарисовать.
— Кусачее-бодучее? — сказал Прутик и поглядел на девочку.
— Ой, не надо кусачее, — пискнула девочка.
— Собаку овчарку, — попросил Чижик.
— Серого козлика, бабушку и волка, — засмеялся Прутик, поглядывая на девочку.
— Что вы, что
— Козу!
— Кота!
— Собаку! — выкрикивали ребята.
— Попугая! — добавил Прутик. — Учёного попугая!
— Хорошо, хорошо! Нарисуем всех вместе.
Художник подошёл к стене и, посмеиваясь про себя, стал рисовать. Собаку он в один миг нарисовал, потому что собака была нераскрашенная. А нераскрашенная, она просто не могла сойти со стены, потому что была не-дорисована.
Потом Карандаш нарисовал козу с маленькими рожками. Он тоже её не раскрасил. Потом настоящего тропического попугая. Потом кота бесцветного нарисовал и сказал:
— Ну, Чижик, возьми, пожалуйста, мою кисточку и раскрась, пожалуйста, собаку.
Он протянул кисточку малышу, а сам поднялся на капитанский мостик и стал смотреть сверху прищурившись, как смотрят капитаны с капитанских мостиков.
Ребята закачались на своих лошадках. Им всем очень хотелось кого-нибудь раскрасить. Но лишь один Чижик спрыгнул с лошадки и пошёл за кисточкой.
— Потом Прутик раскрасит кота, а Настенька раскрасит козу, — так сказал Карандаш, посмотрев, как ребята качаются на своих качалках.
ВТОРАЯ ГЛАВА, самая удивительная
Но тут в дверь заглянул Самоделкин и сделал знак рукой.
Художник, не очень довольный тем, что его оторвали от урока, не торопясь подошёл к нему.
— Выйди на минуту, — шепнул Самоделкин, — всё готово. Не хватает конфет с клубникой.
— Я на одну минуту, — сказал Карандаш всем ребятам. — Я скоро приду. — Он вышел из класса.
— Не шалите, — добавил почему-то Самоделкин и закрыл дверь.
— Так чего же нам не хватает? — спросил Карандаш, когда Самоделкин привёл его в столовую.
Надо вам сказать, что в этой Волшебной школе есть необыкновенная столовая, о которой вы ещё услышите.
— К чаю нет конфет. А чай без конфет — это не чай.
Карандаш подошёл к длинному столу, накрытому белоснежной скатертью, подумал и нарисовал прямо на скатерти шоколадные конфеты с клубникой внутри.
Вы, конечно, понимаете, что конфеты через мгновенье лежали на скатерти, как самые что ни на есть настоящие-пренастоящие. Самоделкин взял их и кудато спрятал. И в ту же минуту он услышал громкий весёлый смех, крики, топот, звон пароходного колокола, мяуканье, собачий лай. Кто-то звонил в колокол на капитанском мостике парохода. Будто пароход не стоял на четырёх своих колёсах на твёрдом паркете, а попал в страшную бурю, и вот-вот собирается утонуть, и зовёт всех, кто попадётся, на помощь.