Волшебник на гастролях

Салов Юрий Борисович

– Я только что еле ноги от них унес, а ты хочешь меня опять к ним?
– возмутился Антон.
– только мои отпечатки на месте убийства! А это полный...
– он покачал головой.

– Не кричи! И не паникуй.
– Надежда остановилась посередине кухни.
– Я позвоню Мальцеву. И он им там такое устроит... у него связи. У него знакомства...

– Никого он уже там не знает, - Антон ковырялся отверткой в замке наручников.
– столько лет не в этой системе. Да и сам он авантюрист.

– Ты не можешь

так говорить про Алешу. И вообще. Надо же что-то делать!
– она продолжала говорить в пол-голоса.

– Сначла надо снять наручники.

– А чего ты возишься?

– Почему ты шепчешь?

– В ванной - Жора, - она показала рукой.
– тебе вообще лучше с ним не встречаться, он очень ревнивый.

– А что, я уже дал повод?

– А ему не нужен повод, он южный человек.

– Ой.

– Мы сделаем так: мы сейчас уедем куда-нибудь, - она стала что-то писать в блокноте.
– а я ему оставлю записку.

– Что ж тут такого-то?
– удивился Антон.
– Сама как-то говорила: он прекрасный человек, большой и сильный.

– Вот именно, - Надежда продолжала писать.
– такой большой, что убъет тебя в два счета.

Она положила авторучку и вырвала листик из блокнота.

– Надя, меня уже как только не убивали, - тихо произнес Антон.
– после всего этого умереть от рук ревнивого мужа...

Надежда отмахнулась.

– Если бы ты его знал, ты бы так не говорил.

Она магнитом прикрепила записку к холодильнику.

– Надя!
– раздался густой бас из ванной. Ты знаешь, кого мы сегодня хоронили?

– Хоронили?
– испуганно переспросила Надежда.
– Нет.

Она попятилась и попыталась закрыть ящик в столе.

– Бандита какого-то, - продолжал бас.
– крестного отца. Венки шикарные, двадцать 'Мерседесов'. Я вот думаю, сколько мы их похоронили и сколько еще осталось... они же везде, на каждом метре... шагу нельзя ступить.

Большой человек вошел на кухню, снял с головы мокрое полотенце и остановился, увидев сидящего за столом Антона и стоявшую рядом с ним Надежду, в глазах которой запечатлелся ужас.

– Вот...
– пискнула она.

– Здрасьте, - привстал из-за Антон.

– Здравствуйте, - прищурился человек и сразу посерьезнел.

– Как тебе объяснить...
– растерянно бормотала Надежда.
– Жорик, ты очень долго моешься...
– внезапно она смело взяла Лернера за плечо: - это мой бывший муж, Антон... Лернер.

– Бактадзе, - вздохнул человек.
– Георгий.

Антон приветливо кивнул головой.

– А Жорик у нас бывший оперный баритон, да.
– вмешалась Надежда, пытаясь хоть как-то сгладить неловкость.
– а теперь он бизнесмен.

Недовольное рычание вырвалось из груди Георгия.

– Преуспевающий, - поспешно добавила Надежда.

– Драматический тенор.
– поправил

ее человек. Чувствовалось, что он начинает закипать.

– Да.
– развела руками Надежда.
– Я всегда путаю.

– Извините ради бога. Я не знал, что вы дома, - Антон уже не стесняясь Георгия, продолжил возиться с наручниками.

– Это бывает, - загадочно заметил Георгий.

– Я бы не стал вас беспокоить, просто ваш дом оказался рядом.
– пожал плечами Антон.
– Я заскочил на минутку...

– На минутку, - поддакнула Надежда.

– Я быстро. Я уйду.
– виновато продолжал Антон.

– Да, он снимет сейчас наручники и уйдет.
– убеждала Георгия Надежда, впрочем, не особо надеясь на результат.

– Да, ничего.
– покачал головой большой человек.

– Ну не идти же по городу в таком виде, вы понимаете?
– пытался убедить Георгия Антон.

– Да. Конечно. Ну если в таком виде...
– цокал языком Бактадзе.
– сразу к нам. А куда же.

– Ну Жорик, - умоляюще произнесла Надежда.
– ему действительно неудобно. Видишь, он даже раздеться не может...

– Что ты говоришь! Раздеться не может?
– переспросил ее Георгий.

Он подошел к Надежде и взял ее под руку.

– Мы ненадолго, - он положил тяжелую широкую ладонь на плечо Антону.
– сейчас.

– Этого мне только нехватало, - прошипел Антон, снова и снова штурмуя отверткой неподдающийся замок наручников.

Бактадзе вывел Надежду в коридор.

– Что вы там делали, пока я долго моюсь?
– спросил он хрипло.

– Ну Жорик... ну он правда, влип в такую историю...
– приложила руки к груди Надежда.

– Нет, что вы там делали?
– в голосе Георгия уже проскальзывали истерические нотки.

– Ничего, ты же дома.
– Наталья недоуменно уставилась на мужа.

– А он не знал. Что я дома.

– Да. Но я-то знала.

– А если бы меня не было дома?
– распалялся Бактадзе.
– Да еще... в наручниках.
– он понуро опустил голову.

– Ух!
– тем временем Антону удалось освободить одну руку от "браслетов".

– Ну Жорик, ну ты самый лучший...
– успокаивала мужа Надежда.
– Ты единственный...

Бактадзе поднял на нее взгляд и улыбнулся.

– Я тебе верю, - мягко сказал он.
– фламинго мой. Сейчас, я буду иметь с ним мужской разговор, а ты иди, позвони в ФСБ.

– Ну нет... ну Жорик...
– Надежда прижалась к мужу.

Георгий вошел на кухню, когда Антон наконец полностью освободился от наручников.

– Вах, ва-ах, - уважительно заметил он.
– ты в можешь в цирке выступать, вот которые из цепи вылезают.

– Фокусники.

– Да.

– Я пойду, вы еще раз простите, - Антон сделал попытку встать.