Шрифт:
Часть первая
История эта началась в конце восьмидесятых годов прошлого столетия в деревне Синие ручьи, далековато от столицы, но не на краю света.
В прославленном своими озерами, реками и ручьями провинциальном регионе, занимавшем огромную территорию, жизнь все же текла плавно и несколько однообразно, что не мешало местному населению совершать трудовые подвиги, идти в ногу со временем и всей страной и наслаждаться отдыхом в период предоставляемых государством отпусков, получая санаторные и туристические путевки в родных профсоюзных
Из таких поездок привозили целые альбомы фотографий, массу интересных эпизодов путешествий и местных сувениров в подарки родным, близким друзьям и сослуживцам.
Прибывшего после долгого отдыха встречали как некую знаменитость, окружали плотным кольцом и с интересом слушали рассказы отдохнувших о «заморских чудесах». В общем, для всех сослуживцев этот день был праздником, потому что вернувшийся коллега после раздачи сувениров, как правило, организовывал стол и обмывал (имеется в виду совместное чаепитие) свое возвращение в родные пенаты.
В этот день в областной столице края, непосредственно в органах управления, тоже произошло подобное событие. Вернулась с отдыха на Черном море из подведомственного санатория семья Стриженовых.
Сотрудница отдела экономического развития региона Марина Владимировна Стриженова подъехала к родным пенатам на такси с большими пакетами сладостей к общему чаепитию и сувениров для каждого служащего отдела.
Ее встретили громким «ура!». Самая интересная часть «праздника» началась.
Очаровательная Мариночка (для своих) показывала фотографии, рассказывала о красотах черноморских пейзажей, дарила каждому присутствующему специально для него заготовленный сувенир и угощала спелыми персиками, потрясающими грушами, сногсшибательным вином, и у всех создалось впечатление, что Марина Владимировна и ее семья провели невообразимо прекрасный отпуск, который, конечно же, запечатлелся в памяти семейства яркими воспоминаниями на долгие годы.
Однако близкая подруга и давняя коллега Марины отметила про себя усталый вид и грустные глаза сегодняшней «именинницы». Однако, будучи человеком тактичным, оставила свои наблюдения, как говорится, при себе.
Все мероприятие продолжалось около часа, а затем коллеги расползлись по своим рабочим местам, и Марина, оставшись наедине с ближайшей подругой Анной Аркадьевной Семеновой, сообщила ей по большому секрету, что у нее случилась беда, можно сказать, трагедия с ее доченькой Настенькой.
– Что за трагедия, не тяни, – попросила, побледнев от волнения, Анна. Она искренне любила подругу, отлично знала ее супруга и частенько принимала участие в воспитании Настюши. Это случалось в те немногие часы и дни, когда девочку полностью оставляли на ее попечение.
Давно разошедшаяся с мужем, променявшим жену на водку и собутыльников, Анна потеряла к сильной половине человечества всякий интерес и свою нынешнюю независимость от этих мелких представителей ненавистного сословия ставила превыше всего. Дочку подруги она любила, водила ее в музеи, брала с собой в театры и на концерты, поэтому знала Настеньку не хуже ее мамы и заботилась о ней, как о своем ребенке.
Марина
Ошарашенная Анна поила ее водой, потом коньяком, обмахивала своим веером, расстегивала пуговицы ее кофточки, в общем, не знала, что делать, как успокоить Анюту, и наконец тоже разволновалась, обессиленно рухнула на стул, налила себе рюмку коньяку и проглотила его как отвратительную микстуру, скривившись и закашлявшись.
– Если ты сейчас же не расскажешь, что случилось с Настюшей, я за себя не ручаюсь! – в отчаянии прохрипела она, все еще не отойдя от этого жуткого напитка, просто разорвавшего ее голосовые связки.
– Даже не знаю, как рассказать, потому что сроду в эту чушь не верила, – вся в слезах ответила Марина.
– Мое терпение кончилось! – вскочила Анна. – Какую чушь? Что случилось с девочкой? Ты по-человечески можешь сказать? Она жива, здорова?
– Она жива, но не здорова!
Марина опять заплакала. Затем, судорожно схватив сигарету, закурила, чем привела подругу еще в большее смятение, поскольку сроду не курила и запах табака категорически не переваривала.
Анна смотрела на нее уже не просто с тревогой, а даже со страхом.
– В общем, – начала Марина, – на курорте у Настюши появилась подружка. Лена ее зовут. Она старше Насти на два года. Они вместе ходили на пляж, на танцы в санаторий, и Ленка влюбилась там в какого-то мужика. Не в мальчика, а именно во взрослого мужчину, причем женатого. Ну он ее на пляже приласкал, и она умом тронулась, решила его женить на себе с помощью колдовства. Это мне все Настюха рассказывала, пока была в полном рассудке.
Сказав это, Марина вновь залилась слезами. Но через несколько затяжек продолжила.
– Я ей запретила с Ленкой этой встречаться. Но сама понимаешь, санаторий – не Москва, здесь куда ни пойдешь, везде на подругу наткнешься. Тем более что она за нашим столом сидела. Сколько я ни хитрила со временем, чтобы с ней не встречаться, но где-то девчонки пересеклись, и та потащила Настю с собой к местной колдунье или гадалке, черт их разберет.
А назавтра мы утром уезжали домой. Так вот после этого сеанса Настю невозможно узнать. Потерянная, ни с кем не разговаривающая. Что ни спросишь, ответ один: «Я ничего не помню». И с ужасом хватается за свою голову.
Марина опять расплакалась, и Анна закрыла кабинет на ключ, чтобы никто не увидел подругу в таком виде и не помешал той рассказать, что же все-таки произошло. Но Марина ничего больше говорить не могла, а просто билась головой об стол.
Наблюдать эту картину было невыносимо. Смысл случившегося Анна уже уловила, поэтому встала, резко подняла Марину с кресла, поправила ей макияж и скомандовала:
– Пошли, я хочу видеть Настю, а потом, если понадобится, поедем к одной женщине в деревню Синие ручьи. Я думаю, она сможет снять с девочки порчу. Но эта деревня неблизко, и там одним днем не обойдешься. Но я постараюсь все устроить, договорюсь с шефом. Сейчас предупрежу Зинаиду, она нас прикроет.