Волшебные сады Флоры
Шрифт:
– Что такое? – полюбопытствовал Нолли. Все знали, что в Зачарованном лесу мало кто мог поспорить с его братом в остроте нюха.
– Поблизости был пожар, – заявил тот и неожиданно юркнул в заросли золотолиста.
– Братишка, ну куда ты пошел? Мы же совсем близко к границе леса! Да и зачем тебе туда идти, ты что, огня никогда не видел?! – Нолли тщетно пытался докричаться до брата.
Может, Болли и был редкостным ворчуном, но смелости ему было не занимать. Впрочем, как и любопытства, граничащего с безрассудством. Вот кто, будучи в здравом уме, пойдет смотреть на пожар, у которого
Когда брат так и не откликнулся, Нолли поспешил его догнать. Он пробирался сквозь заросли золотолиста, подняв высоко над головой полную корзину. Гном совсем не хотел потерять по пути большую часть собранных ягод.
Вскоре он вышел на просторную поляну, где увидел Болли, стоявшего к нему спиной. Гном хотел было пожурить его за столь опрометчивое бегство, но затем увидел то, на поиски чего отправился его брат.
Совсем рядом с ними земля была выжжена дотла. Пламя не пощадило ни кустарники с деревьями, ни густую траву, еще недавно устилавшую землю. Теперь на месте них лежал приличный слой золы.
Пожары иногда случались в этой части Зачарованного леса, и до сих пор никто точно не знал причины их возникновения. Вроде бы и воспламеняющихся деревьев поблизости не росло. Но чтобы здесь ни случилось, на обычный пожар это было не похоже.
Сгоревшая территория образовывала идеальный круг, а в считанных дюймах от края черной земли росли кусты сухоцветника – они горели долго и жарко, что делало их ветви идеальным топливом для домашнего очага. Но огонь почему-то не перекинулся на них. Еще более странно выглядело небольшое дерево, сгоревшее ровно наполовину, причем граница пожара прошла вдоль ствола, а не поперек. Вторая же его часть продолжала стоять, как ни в чем не бывало.
Нолли не сразу заметил одинокую фигуру, сидящую в центре выжженного круга. Когда же он увидел это существо, то невольно вскрикнул и выронил из рук корзину. Спелые ягоды рассыпались по земле, но гном этого даже не заметил. Он во все глаза глядел на маленькую девочку, сидящую прямо в куче золы.
– Это же… – Нолли оборвал себя на полуслове, решив, что сказанное прозвучит уж очень абсурдно.
– Да. Я тоже так думаю. – Его брат кивнул, не сводя глаз с ребенка.
Значит, Нолли не ошибся. Эта девочка, она что… в самом деле человек?!
* * *
Свет охранных фонарей потускнел, свидетельствуя о том, что где-то там, в вышине, на недоступном ныне небосводе солнце опускалось за горизонт. Деревня, расположившаяся в корнях Тысячелетнего дуба, окрасилась в темно-зеленые и коричневые тона.
Наступал вечер, и в обычной ситуации Нолли, покончив со всеми делами, сейчас бы отдыхал в их с братом домике, попивая чай и уткнувшись носом в очередную книгу, которые он проглатывал словно спелые ягоды. Но сегодня у гнома были несколько иные заботы.
Ему предстояло встретиться со старейшинами, чтобы просить их о беспрецедентной милости – разрешить человеческому дитя остаться жить в их деревне. Они – то есть старейшины, – обитали в самых недрах Тысячелетнего дуба, в широком и просторном дупле, который они никогда не покидали. Чтобы добраться до них, предстояло подняться на приличную высоту, туда, где могучий ствол
Когда-то это дерево обладало колоссальной магической силой, и долгие века служило местом паломничества для самых разных волшебных существ. Более того, его мощь была столь велика, что одним фактом своего существования он влиял также и на умы людей, благодаря чему в разные времена образ Тысячелетнего дуба находил свое отражение в их творчестве, культуре, и даже религии.
Но дни его величия остались в прошлом. Однако даже той крупицы магии, что все еще жила в дубе, хватало на то, чтобы оградить от Смрада не только деревню, но и весь Зачарованный лес.
Путь к старейшинам оказался неблизким. То ли немолодой возраст сказывался на выносливости, то ли снизу, с земли, цепь, ведущая к верхним ветвям, представляется не такой длиной. Были времена, когда массивная цепь, обвивавшая ствол дуба по спирали, сияла настоящим золотом, сейчас же она была серой и безжизненной.
Впрочем, польза от нее все же была – прилаженные к ней деревянные дощечки служили неплохой лестницей. Не будь ее, и вполне вероятно, что Нолли сегодня так бы и не добрался до заветного дупла.
Гному пришлось делать несколько вынужденных остановок. Ровно четыре, если быть точным. По одной на каждого привратника. И каждому из них Нолли подробно объяснял, с каким вопросом он направляется к старейшинам, а те решали, стоит ли его пропускать.
Любой из привратников мог отказать Нолли, и тогда ему пришлось бы возвращаться к брату и девочке-найденышу ни с чем.
Однако опасения гнома не подтвердились. Выслушав его рассказ, привратники пропускали Нолли без раздумий. Лишь главный привратник колебался несколько мгновений, прежде чем отворить перед гномом дверь, ведущую в обитель старейшин. Но, судя по тому, как загорелся его взгляд, можно было подумать, что главному привратнику не терпится узнать, какое решение примут его повелители в сложившейся ситуации.
Итак, пройдя длинный путь и миновав все возможные преграды, Нолли оказался внутри просторного дупла, где предстал перед тройкой старейшин. То были древнейшие из жителей деревни, стоявшие у самых истоков ее основания, когда зажглись Охранные фонари и преградили Смраду путь в Зачарованный лес. Убеленные сединой и мудреные жизненным опытом, старейшины являли собой власть и закон деревни, и не родилось еще гнома или фейри, что посмел бы ослушаться их решения или не внять их совету.
Нолли трижды поклонился старейшинам, а затем рассказал о том, как они с братом отыскали на краю леса человеческого ребенка. Поведал он им также и о странном пламени, что выжгло площадку в форме круга, но не тронуло растущие рядом кусты сухоцветника. И напоследок он отдал старейшинам лиловый звездообразный цветок, который девочка крепко сжимала в кулачке, когда они нашли ее.
– Это же цветок паслена! – с уверенностью, не допускавшей каких-либо сомнений, сказал один из старейшин.
И этих слов было достаточно, чтобы небольшой лиловый цветок в тот же миг стал неоспоримым доказательством того, что девочка прибыла в Зачарованный лес из внешнего мира. Поскольку ни в лесу, ни в деревне паслен не рос.