Волшебные сказки Перро(Совр. орф.)
Шрифт:
Оттуда идет королевич во второй двор, выложенный мрамором; поднимается по лестнице; входит в караульную залу, где в два ряда стоит гвардия, с ружьем на плечах, и храпит во всю ивановскую. Проходит он множество комнат, в которых, кто лежа, кто стоя, спят придворные кавалеры и дамы. Наконец вступает в позолоченный покой и видит на кровати с раздернутыми занавесами прекраснейшее зрелище: принцессу не то пятнадцати, не то шестнадцати лет, и прелести ослепительной, небесной.
< image l:href="#"/> Королевич
Королевич приблизился в смущении и, любуясь, стал возле ней на колени. — Так как в эту самую минуту зароку пришел конец, то принцесса проснулась и, смотря на него таким ласковым взором, какого нельзя бы и ожидать от первого свидания, сказала:
— Это вы, принц-королевич? А я вас давно ожидаю!
В восхищении от этих слов и еще больше от тона, которым они были произнесены, королевич не знал как выразить свою радость и благодарность. Он изъяснил, что любит принцессу больше, чем себя самого. Речи его были бессвязны, оттого они и пришлись принцессе по-сердцу: чем меньше красных слов, тем больше значит любви. Королевич был смущен сильнее принцессы, да оно и натурально. Принцесса имела время обдумать, что ей следует говорить, ибо хотя история об этом и умалчивает, однако, по всей вероятности, добрая волшебница, в продолжение ее долгого сна, приготовила ее к свиданию приятными сновидениями. Так или иначе, часа четыре говорили они между собою, а не высказали и половины того, что было у них на сердце.
Между тем все во дворце очнулось вместе с принцессой. Всякий принялся за свое дело. А так как влюбленных было тут мало, то всем захотелось кушать. Старшая статс-дама, тоже голодная как и все, потеряла наконец терпение и громко доложила принцессе, что обед готов. Королевич помог принцессе подняться с кровати, ибо она была совсем одета, и в очень роскошное платье. Но королевич промолчал, что одета она была как его прабабушка, и в старомодных фижмах; даже в таком костюме принцесса была чудо как хороша. Прошли они в зеркальную комнату, пообедали. Во время обеда прислуживали принцессины камергеры, играли скрипки и флейты музыку старую, но отличную, хотя сто лет ее не было слышно. А после обеда, чтобы не терять времени, старший капеллан обвенчал их в дворцовой церкви, и затем статс-дама уложила их почивать…
Спали они мало, потому что принцесса не очень-то нуждалась в сне… Рано утром королевич простился с нею и возвратился домой, зная, что король должен находиться в беспокойстве. Королевич сказал отцу, что он заблудился на охоте и ночевал в избушке угольщика, который накормил его черным хлебом да сыром. Король был добряк и поверил, но королева не слишком-то убедилась. И видя, что королевич почти каждый день ездит на охоту и вечно остается по две, по три ночи вне дома, она догадалась, что верно у него завелась любовишка. Таким образом королевич прожил с принцессою целых два года и прижил с нею двух детей. Старшего ребенка, дочь, назвали Ясной Зарею; младшего, сына — Светлым Днем, ибо он был еще красивее, чем сестра.
Чтобы вызвать королевича на откровенность, королева часто говаривала ему, что-де молодому человеку простительно пользоваться жизнью; но королевич никак не смел
При дворе ходил даже слух, что она и до сих пор сохраняет людоедские вкусы, и что когда идут мимо нее малые дети, она насилу, насилу удерживается, чтобы не броситься на них…
И так, королевич никак не решался открыться.
Но когда король умер, а это случилось в конце второго года, когда королевич взошел на престол, он объявил свою женитьбу и с большою церемониею отправился за своею супругою в ее замок. При везде молодой королевы в столицу ей сделали торжественную встречу. Приехала же она с своими двумя детьми.
Несколько времени спустя молодой король пошел войною на соседа своего, царя Канталупа. Отправляясь в поход, он поручил государство старой королеве и очень просил ее присмотреть за его супругою и за детьми.
В походе молодой король должен был провести все лето. Как только он уехал, старая королева сейчас отослала невестку и детей в загородный дом, посреди дремучего леса, чтобы там вольнее насытить свой чудовищный вкус. Через несколько дней она и сама туда явилась, и раз вечером отдала повару такое приказание:
— Завтра подай ты мне за обедом Ясную Зорьку.
— Ах, барыня! — вскричал повар.
— Слышишь! — отвечала старая королева.
И произнесла это слово тоном людоедки, которой хочется человечьего мяса.
— Да подай ты мне Ясную Зорьку под соусом!
Бедный повар, видя, что с людоедкою нечего шутить, взял большой кухонный нож и пошел в комнату Ясной Зорьки. Ясной Зорьке было тогда четыре года. Узнав повара, она поскакала вприпрыжку ему навстречу, со смехом бросилась ему на шею и попросила конфеток. Повар заплакал, выронил из рук нож, отправился на скотный двор, зарезал барашка и подал его под таким чудесным соусом, что, по отзыву старой королевы, она в жизнь не едала ничего вкуснее.
Ясную же Зорьку повар унес и отдал ее жене спрятать в их каморке.
Через неделю злая королева опять говорит повару:
— Хочу скушать за ужином Светлый День.
Повар промолчал, но решился обмануть ее как в первый раз. Пошел он за Светлым Днем и видит, что тот с маленькой шпажонкой в руках нападает на большущую обезьяну, а было ему от роду всего три года! Повар отнес его к жене, спрятал вместе с Ясною Зорькой, а вместо Светлого Дня подал королеве маленького козленка, мясо которого людоедка нашла удивительно вкусным.
До сих пор все шло хорошо; но одним вечером злая королева вдруг говорит повару:
— А подай-ка ты мне самое молодую королеву, да тоже под соусом.
Тут повар и руками развел, не зная как бы и еще ее обмануть. Молодой королеве было двадцать лет, не считая тех ста, что она проспала. Тело у нее было красивое и белое, но для зубов немножко жесткое; каким же заменить его мясом? Делать нечего; чтобы спасти свою шею, повар решился зарезать королеву, и пошел в ее комнату, намереваясь разом с нею покончить и нарочно напуская на себя злость. Вот входит он в комнату с ножом в руке, однако, не желая убить молодую королеву врасплох, докладывает так и так, какой ему дали приказ.