Волшебный дар цыганки
Шрифт:
…Вздохнув, Энни села на ступеньки, ведущие к морю, и вытряхнула песок из парусиновых туфель. У нее было такое чувство, что она высыхает от одиночества. Умирает от жажды по улыбке, смеху, прикосновению, поцелую.
Хотя в некотором отношении ее жизнь стала лучше, чем когда-либо. Ей следовало бы радоваться, что утренняя тошнота, похоже, совсем отпустила ее.
Она всегда знала, что у нее не будет никаких проблем с беременностью. Она происходит из крепкой ирландской семьи, чьи женщины рожают детей и уже на следующий день выходят в поле на работу. Ее мать с легкостью
Энни принимала витамины и правильно питалась, регулярно делая упражнения. Она чувствовала себя прекрасно.
И была несчастна.
Она до сих пор не сказала своим родным, что ждет ребенка, хотя два дня назад набралась смелости и сообщила матери, что они с Ником поженились. Долгое молчание Мэйв Райли было красноречивее слов. А затем Энни еще целый час пришлось выслушивать, как ее мать рыдала, кричала и обвиняла дочь за то, что не пригласила свою семью и не венчалась в церкви.
— Привет, Энни, — послышался голос Элизабет позади нее. — Что-то ты сегодня рано закончила.
Энни с улыбкой повернулась.
— Команда прекрасно со всем справляется. Для меня не осталось больше ничего, кроме ведения записей.
— В таком случае, не желаешь ли поехать со мной по магазинам?
Надев туфли, Энни встала.
— Нет, спасибо. — Она взяла свекровь за руку и, наклонившись, заговорщически прошептала: — Вы можете сохранить тайну?
— Это будет зависеть от того, какого рода тайна.
— Я… я беру уроки парусного спорта. Это такой восторг — ловить ветер и чувствовать, как он надувает паруса. А скорость, когда ты разрезаешь воду! Это так чудесно!
Элизабет улыбнулась, но ее глаза наполнились печалью.
— Ты говоришь точно как Николас, когда ему было десять лет.
Энни оцепенела от мысли, что Элизабет выдаст ее тайну Нику. Это станет огромным препятствием на пути превращения ее мужа в друга.
— Пожалуйста, не говорите ему пока, — взмолилась она. — Ник такой… властный, он ни за что не позволит мне продолжать.
Элизабет убрала непослушную прядь волос с ее лица и ласково произнесла:
— Давай зайдем в дом, дорогая.
Когда они устроились в передней комнате бунгало, Элизабет потянулась через маленький столик и взяла Энни за руку.
— Когда я была примерно твоего возраста, — начала она, — я встретила мужчину, который был ослепительно красив, но, к несчастью, не имел ни семьи, ни денег, ни перспектив. Моя семья не одобряла мой выбор, и я солгала моему любимому, что забеременела от него. Муж любил меня, но чувствовал, что мои родные считают его ниже себя. Это было не так, но я не могла ничего сделать, чтобы переубедить его. Он принял предложение на работу от моего отца и поставил себе целью доказать, что достоин быть членом семьи.
Энни откинулась на спинку стула и попыталась слушать сердцем, а не головой.
— Муж с головой ушел в работу, — продолжала Элизабет. — К тому же, думаю, он не мог мне простить, что я солгала ему. Когда появился Николас, мы стали как чужие. Все свое время мой муж посвящал бизнесу.
Энни затаила дыхание.
— Николас
— Тогда почему вы оставались с ним?
— Я любила его, — просто ответила она. — Более того, я полагаю, что так и не простила сама себя за обман, поскольку поступила как эгоистка. Не его вина, что наша жизнь стала такой, какой стала.
Энни смахнула слезу со щеки.
— Спасибо за ваш рассказ. Теперь я понимаю Ника немного лучше.
— Нет, милая, не это было моей главной целью. — Элизабет снова взяла ее за руку. — Я хотела, чтобы эта история стала уроком того, как не надо поступать. Ничего хорошего не выходит из лжи. И худшее, что ты можешь сделать в своем замужестве, это разрешить Николасу превратиться во властного и деспотичного незнакомца. Мой сын отзывчивый и великодушный, и он полон любви, которую пока не знает, как показать. Если ты позволишь ему удерживать ее в себе, вы никогда не будете счастливы вместе.
Ник поднял лицо к солнцу и засмеялся, по-настоящему рассмеялся впервые за много лет.
Несясь на своем джипе по прибрежной дороге в ярко-золотистой дымке послеобеденного солнца, он направлялся в сторону пристани. Не совсем понимая, почему Энни попросила его встретиться с ней именно в этом месте, он не мог дождаться, когда сможет сказать ей о новом сюрпризе. Это непременно станет в их отношениях прорывом, на который он так надеялся.
Его дорогая Энни все-таки сообщила своим родителям о том, что они поженились. Ник знал это, потому что ее мать позвонила ему вчера и попросила разрешения приехать в гости. Самолет, который он послал за семьей Энни, должен приземлиться в течение ближайшего получаса.
Косые солнечные лучи скользили, отражаясь, по темно-синей поверхности океана, внезапно вернув его в тот, другой день, когда он ехал по этой же дороге, чтобы встретиться со своей женой на пристани. Самый страшный день в его жизни.
Тогда Ник решил потребовать, чтобы Кристина научилась ходить под парусом. Это единственное занятие, которое все еще доставляло ему удовольствие, должно было склеить их распадающийся брак.
Когда Ник проехал последний поворот дороги, пристань и лодки предстали перед ним как на ладони. Ему был ненавистен один лишь вид этих лодок. Его терзало нехорошее предчувствие при мысли о том, чтобы встретиться здесь с Энни, но он изо всех сил старался забыть о своей боли.
Сегодня они с Энни наконец станут мужем и женой по-настоящему. Не время для старых призраков…
И вдруг у него перехватило дыхание, а сердце остановилось. Энни стояла на палубе шлюпа, опуская парус.
Нет! Он заглушил мотор и со всех ног помчался на пристань.
— Энни! Что, черт побери, ты вытворяешь? Слезай немедленно!
Она подчинилась и с улыбкой пошла навстречу ему. Ник схватил ее за руку и потащил по причалу, подальше от лодок.
— Ты же знаешь, как я отношусь к хождению под парусом! — продолжал кипятиться он.