Волшебный дневник
Шрифт:
— Что прекращено? О чем вы говорите? — спросила мама, с беспокойством глядя на сестру Игнатиус.
«Боже мой, если ты еще ничего не знаешь, значит, у тебя больше проблем, нежели я думал, Тамара. Послушай, я желаю тебе всего самого хорошего, только… не звони мне больше».
Тогда мы говорили с ним в последний раз. И к тому времени он уже знал, почему с него сняли обвинения. До чего же все казалось ужасным, если я не знала даже собственного возраста. Однако теперь мне хотя бы было известно, что с Маркусом все в порядке, и от моего гнева
— Давайте по порядку. Розалин не солгала. Лори — мой отец. Урод… с фотографиями? — И я перешла на крик: — Почему же никто мне ничего не сказал? Почему вы позволили мне верить, что я потеряла своего отца?
— Ну же, Тамара, Джордж был твоим отцом. Он любил тебя больше всех на свете. Он растил тебя как собственную дочь. Он…
— ОН УМЕР! — крикнула я. — И все говорили, что я потеряла отца. Он тоже лгал мне. И ты лгала мне. Не могу поверить!
Я села на кровати, и у меня опять закружилась голова.
— Твоя мама считала, что Лори умер. Тамара, тебе тогда был всего годик. И у нее появился шанс начать новую жизнь. Джордж любил ее. Он любил тебя. Твоя мама решила начать все заново. У нее не было желания причинять тебе боль.
— Значит, все в порядке? — спросила я маму, хотя защищала ее сестра Игнатиус.
— Нет, нет, конечно же нет. И все же она заслуживала счастья. Когда Лори умер, твоя мама совсем растерялась, — продолжала сестра Игнатиус.
— Но он не умер, — возразила я на повышенных тонах. — Он живет в бунгало и каждый чертов день ест сэндвичи и яблочный пирог. Розалин знала, что он выжил.
При этих словах мама, наверное, упала бы, не поддержи ее сестра Игнатиус, и по ее лицу было видно, какое она переживает горе. Тут я замерла, понимая, что лгали не только мне. Только что мама узнала, что человек, которого она любила, не умер. В какую же ужасную игру они все тут играли?
— Мамочка, прости, — тихонько проговорила я.
— Ах, дорогая, — всхлипнула она, — наверно, я заслужила все это тем, как поступила с тобой.
— Нет. Нет, ты не заслужила. Это он не заслуживал тебя. Каким нужно быть идиотом, чтобы объявить себя мертвым?
— Думаю, он пытался защитить ее, — заявила сестра Игнатиус. — Он пытался дать вам обеим лучшую жизнь, какую сам не мог дать ни твоей маме, ни тебе.
— Артур сказал, что его ужасно покалечило. — Мама вопросительно посмотрела на меня: — Как… как он выглядит? Он был добр к тебе?
— Артур? — Я насторожилась. — Артур Килсани? Он — брат Лори? Мама кивнула и опять залилась слезами.
— С вами со всеми не соскучишься, — произнесла я, однако куда менее сердито. У меня просто не осталось сил.
— Он не хотел лгать, — сказала она,
Мама махнула рукой, осознавая нелепость своих слов. В это время пришел Уэсли.
— Полицейские уже в пути. Ты как? — Он поглядел на меня. — Он был груб с тобой?
— Нет-нет, ничего подобного. — Я потерла глаза. — Он спас меня от Розалин.
— А я думал, что он…
— Нет, — сказала я и для пущей убедительности замотала головой.
— Я запер его в спальне, — виновато произнес Уэсли, вынимая из кармана ключ. — Мне показалось, что он хотел напасть на тебя.
— О нет.
Мой гнев улетучился. Мне стало жалко Лори. Ведь он пытался защитить меня. И он вручил мне подарок. Значит, он помнил о моем дне рождения. О моем восемнадцатом дне рождения. Конечно же помнил. И как я отблагодарила его? Заперла на ключ.
— Где Артур? — спросила сестра Игнатиус.
— Пошел в бунгало за Розалин.
И тут я вспомнила. Дневник.
— Нет!
Я напрягла все силы, стараясь встать.
— Дорогая, тебе нельзя, — сказала мама, пытаясь уложить меня обратно. Но я не поддалась.
— Его надо выпустить. — Я запаниковала. — Что я тут делаю столько времени? Уэсли, быстрее, вызывай пожарных.
— Зачем?
— Дорогая, успокойся, — встревоженно произнесла мама. — Лежи и…
— Да нет же. Послушайте. Уэсли, в дневнике все есть. Надо что-то делать. Вызывай пожарных.
— Тамара, это всего лишь книга, всего лишь… — Но до сих пор абсолютно все сбывалось, — отозвалась я. Уэсли кивнул.
— О чем вы говорите? — подходя к окну, неожиданно спросила мама.
Вдалеке, над деревьями, в небо поднимались клубы дыма.
— Розалин, — с такой злобой произнесла сестра Игнатиус, что я похолодела. — Вызывай пожарных, — приказала она Уэсли.
— Дай мне ключ! — крикнула я, забирая ключ у Уэсли и выбегая из комнаты. — Я должна спасти его. Еще раз я его не потеряю.
Мне было слышно, как они кричали, но я не остановилась. Я не слушала их криков. Я мчалась между деревьями на запах горелого дерева, мчалась прямо к бунгало. Совсем недавно я потеряла отца, который вырастил меня, и не собиралась терять своего другого отца.
Глава двадцать четвертая
Грезы о мертвецах
Когда я прибежала к бунгало, там уже стояла полицейская машина. Розалин, насколько мне было видно, стояла вместе со своей матерью на заросшем травой месте. С ней разговаривал довольно нетерпеливый полицейский, который снова и снова спрашивал, не остался ли кто внутри. Закрывая лицо руками, Розалин громко рыдала и время от времени оглядывалась на дом, словно не могла решить, что сказать. Артур тоже был там, он орал на Розалин, тряс ее за плечи и требовал ответа.