Волшебный дом

Герберт Джеймс

— Да, да, полагаю, убил. Видите ли, я искушал ее другой стороной — тем, что вы и вам подобные можете называть темной стороной Волшебства. Смерть старушки была совершенно неожиданной. — Он словно сам удивился, а потом щелкнул пальцами. — Вот так! Вот она жива — и вот мертва. Видите ли, она не сумела справиться с откровением, не смогла принять черную изнанку собственной души. Как еще я мог бы открыть старушке такую темноту, если бы эта тьма не таилась в ней самой? Странно, как быстро разложилось ее тело, словно эта порочность внутри прошла сквозь физическую сущность и иссушила

ее, как старый чернослив. — Он хохотнул, не замечая отвращения на лице у Мидж.

Свет померк и вспыхнул снова, словно кого-то в соседней комнате посадили на электрический стул, и это на мгновение отвлекло Майкрофта. Он оглядел стены, потолок, пол. И его ухмылка вернулась.

— Чувствуете бросок кинетической энергии? — спросил он у своих последователей. — Будьте восприимчивы, соедините свои мысли и впитывайте ее силу. Наполните себя ее жизнью!

Большинство из них закрыли глаза, лица сосредоточенно застыли. Я видел, как Джилли, стоя у стены, покачнулась и чуть не упала навзничь. Другая женщина на противоположной стороне комнаты громко застонала. Кинселла продолжал следить за мной и Мидж.

Странно, такова была сила убеждения Майкрофта, призывавшего синерджистов, что я тоже ощутил покалывание в растопыренных пальцах. Ощущение исходило из самого пола и поднималось по груди, плечам, рукам. Я вдруг вспомнил клопов, что собирались влезть мне на ноги, но когда посмотрел вниз, клопов там не было, они все исчезли. На диване тоже не было ничего кроме пары подушек. Клопы оказались иллюзией, еще одним трюком Майкрофта.

— Я могу немедленно прекратить все это! — крикнула Мидж. — Вот почему я здесь, вот почему выбрали меня!

— Ах да, ты, — коварно проговорил Майкрофт.

Он указал своей тростью, и Мидж покачнулась и чуть не упала, но удержала равновесие и сверкнула глазами на Майкрофта, сгорбив плечи и сжав кулаки.

— Я могу! — крикнула она, и я ощутил к ней любовь за этот вызов.

Я поднялся на ноги.

Мидж встала, расставив ноги, она словно вросла в ковер и медленно подняла руки к лицу, выпрямив и сдвинув пальцы, точно в молитвенном жесте. Потом она повернула ладони, так что пальцы оказались на уровне глаз Майкрофта, и на лице его отразилась тревога. И хотя бы это радовало.

Мидж поежилась, и словно каждый мускул в ней напрягся, каждая унция силы направилась на Майкрофта. Я хотел крикнуть, подбодрить ее. Она могла, я понял, что она может! Но у меня получился лишь шепот.

— Побей гада, Мидж!

Она так сжала зубы, что лицо превратилось в перекошенную маску, ее фигура натянулась как струна, тело напоминало прутик лозоходца, развилку, по которой течет энергия.

— Ты можешь, Мидж! — воскликнул я все еще напряженным шепотом.

И я не сомневался, что она может. Она была преемницей Флоры Калдиан, естественной наследницей колдовской энергии, источником которой являлся Грэмери и земля, где стоял коттедж. Все происшедшее в последние несколько месяцев вело Мидж к этой критической точке. То, что управляло этими таинственными колдовскими законами и их последствиями, решило, что ей продолжать добрую работу Флоры Калдиан, ей быть защитницей, хранительницей энергии, ей не допустить

превратного использования этой энергии. Я ощущал забавную гордость.

— Свали ублюдка, Мидж!

Она вытянула руки, держа пальцы плотно прижатыми; она как будто целилась Майкрофту в голову из невидимого ружья, и я упивался его все возрастающим дискомфортом. Напряжение сдавило мне горло, и я не мог больше подбодрять ее, а только потрясал кулаками перед собой. Теперь она доберется до него, положит конец его грязным, вшивым фокусам! Ее руки вытянулись, как стрела, и я чуть ли не видел, как через них течет энергия.

Майкрофт выпучил глаза, так что вокруг радужной оболочки виднелись белки.

Кинселла попытался двинуться, и я приготовился броситься на него. Но он замер, не в состоянии пошевелиться.

Возросшее давление колотилось у меня в ушах.

Пальцы Мидж раскрылись.

Она с шумом выдохнула.

* * *

И ничего не произошло.

* * *

— Черт! — крикнул я и топнул ногой по полу.

Майкрофт был в замешательстве. Потом явно обрадовался. Он поднял свою трость, ноги Мидж вдруг оторвались от ковра, и она взлетела в воздух.

Ее тело наклонилось, и она позвала меня. Мидж поднялась на четыре фута, на пять футов, и, не сгибаясь, как доска, повисла горизонтально. Потолок приближался, и она прижала руки к лицу, а я, потрясенный, мог лишь смотреть, не в состоянии что-либо предпринять.

Мидж отделяло от потолка всего несколько дюймов, когда Майкрофт рассмеялся и отпустил ее. Она устремилась вниз, но я быстро подскочил, поймал ее на руки, и мы вместе упали на пол.

Мы лежали там, ошеломленные, тяжело дыша, и все, что я слышал, был смех Майкрофта — его гогот. Кинселла и прочие тоже забавлялись. Кроме Джилли: она упала в обморок.

С нами было покончено. Он убьет нас и, вероятно, представит все так, будто к этому привела любовная размолвка. Или подумают, что кто-то забрался к нам, какие-то воры напали на нас, когда мы застали их на месте преступления (состояние комнаты вполне соответствовало такой версии). Он найдет разумный способ, в этом я не сомневался. Зачем мне что-то придумывать за него? Это его проблемы.

Я приподнялся на локте, готовый к худшему, но полный решимости сражаться.

И тут внизу звякнул колокольчик.

Флора

Возникла нелепая ситуация — Мидж и я растянулись на полу, синерджисты рассеялись по комнате, готовые к убийству, и тут в дверь звонит рекламный агент.

Но там был не рекламный агент со своей парфюмерией. И раздался не дверной звонок — старый колокольчик у кухонной двери прозвонил «выносите ваших мертвецов» [9] . Настойчивость, с какой его дергали, говорила, что пришелец не собирается уходить (а машины у входа указывали, что дома кто-то есть).

9

Во время чумы в Англии ходили санитары с колокольчиками, собиравшие умерших.