Волшебный камень Бризингамена
Шрифт:
– Возможно.
– Где же Каделлин Сребролобый?
– Не могу себе представить, если только он не мёртв или не захвачен в плен. Мы-то во всяком случае погибли.
– Но если он идет оттуда, – сказал Колин, указывая на юг, – то мы не сможем его увидеть, пока он не взберется на гребень.
– О, я – дурак! – завопил Фенодири. – Быстро! Мы наверняка погибнем, если останемся здесь!
Но друзья не успели добежать до гребня. На полпути птицы уже набросились на них. Они низвергались им на головы, когтили, клевали, наносили удары крыльями. Больше всех доставалось Сьюзен. Птицы впились в нее когтями,
Битва бушевала на холме, и уже земля обагрилась кровью и покрылась черными перьями, а птицы все летели и летели. И только когда примерно четвертая часть их полегла, они оставили поле боя.
Дуратрор и Фенодири стояли, опершись на свои мечи, опустив головы. Они были жестоко истерзаны и все в крови, но раны оказались неглубокими.
– Хорошо, что нам удалось сломать их, я уже был при последних силах.
– Да, но придется туго, если они вздумают вернуться, – отозвался Дуратрор.
Гаутер, указывая, махнул своей ясеневой палкой, которой он только что успешно сражался почти как настоящим оружием.
– И эти не дремлют! Надо что-то быстро решать!
Со всех сторон лавиной катились мортбруды. Лишь с юго-западной стороны движущиеся фигурки были пореже.
Однако те полчища мортбрудов, что подошли близко к подножью холма, не стали взбираться на вершину. Видимо, решили окружить ее.
А по восточному склону двигалась огромная банда свартов, сотен пять, не меньше.
Каделлина нигде не было видно.
– Можем ли мы сдержать этот поток, братец? – спросил Фенодири.
Дуратрор покачал головой.
– Они победят нас хотя бы количеством. Но раз уж дошло до этого, раньше, чем мы успокоимся навеки, надо разделаться с кем сможем. Именно так я и хочу умереть, потому что я так и жил.
– Я им камень так легко не отдам, – с жаром воскликнула Сьюзен. – Оставайтесь тут, если хотите, а я не хочу!
И она, как сумасшедшая, ринулась вниз с холма, туда, где мортбруды толпились не так густо.
– Вернись, Сью! – закричал Колин.
– Нет! – сказал Гаутер. – Она говорит дело. Вперед! За ней! Вы что, надумали отпустить ее одну?
Они помчались вслед за Сьюзен. Барахтаясь в снегу, падая, вскакивая, Гаутер, Колин и гномы неслись за девочкой, не обращая внимания на ушибы, не думая об опасности, а воздух наполнился птичьими криками. Снег доходил до самых колен и сдерживал бег, как в кошмарном сне. А под снегом – то камни, то кочки, то заросли прошлогодней сухой осоки! Они спотыкались на каждом шагу.
Птицы летели низко, но пока не нападали.
Сьюзен неслась вперед, а по бокам – гномы с мечами наголо. Какие-то одиночные сварты и хромоногие пугала попытались было преградить им путь, но тут же отпрянули, увидев твердые клинки, и предпочли присоединиться к толпе, которая теперь обтекала вершину Шаттлингслоу со всех сторон.
Торфянистая, поросшая вереском равнина, по которой бежала Сьюзен, резко пошла вниз к речушке. Сьюзен не успела вовремя заметить ее, и беглецы все, неловко размахивая руками, покатились в воду. Таким образом, несколько драгоценных минут были потеряны. Чуть не захлебнувшись, они выкарабкались на другой берег и стали подниматься
Дуратрор оглянулся. Кроме одного или двух, по-видимому, дезертиров, на равнине никого не было. Но звуки погони были уже слышны, он явственно их улавливал, несмотря на писк и визг носящихся кругами птиц. Видимо, мортбруды уже переправились через реку.
– Вперед! – крикнул Дуратрор, но его спутники не успели встать, как в поле зрения показались преследователи.
Сварты шли, шлепая ножищами по снегу, их обогнали неутомимые скачущие либлаки, и хуже всего, что предводителем преследователей была мара – огромная, страшная, а впереди мара бежали две собаки Морриган, слепые башки книзу – поближе к запаху следов.
– Не дожидайтесь меня, – крикнул Дуратрор, поворачиваясь лицом к преследователям.
Фенодири поколебался секунду, потом, бледный как снег, повлек всех остальных к вершине холма.
Собаки сильно обогнали мара, и первая из них, насторожив уши, пошла шагом.
– Ха! – гаркнул Дуратрор. Собака остановилась.
– Ха!
Собака прыгнула, Дуратрор пригнулся и снизу двумя руками воткнул в нее меч. Зверь сдох раньше, чем рухнул на землю. Но падая, он выбил Дирнуин из рук Дуратрора. И тут подскочила вторая собака. В битве Дуратрор был быстр как молния, и смертоносные челюсти сомкнулись не на горле, а на плече, которое он сумел подставить мерзкой твари. Монстр навалился на него, и Дуратрор упал навзничь под его тяжестью. И пока они боролись, мара со своим войском прошагала мимо.
Дуратрор с огромным трудом перевернулся на живот, нащупал кинжал у пояса и прикончил ужасного зверя.
Но он ничего не мог сделать, чтобы спасти своих друзей.
Мара уже подступила к ним близко. Фенодири бросился на нее с мечом, но Делатель Вдов только высек целый фейерверк искр. Мара схватила Сьюзен за руку и дернула с земли вверх.
Вопль, прорезавший воздух, остановил свартов и либлаков на полпути. Даже птицы умолкли. Дуратрор спрятал лицо в ладони и застонал, по его щекам струились слезы.
Снова жалобный крик, но теперь послабее. Дуратрор был уверен, что сердце его вот-вот разорвется.
Опять этот крик. И опять. Издавая громкие крики, обезумев от горя, Дуратрор схватил свой меч. Но то, что он увидел, совершенно сбило его с толку.
На снегу, еле живая лежала Сьюзен. А рядом с ней – мара. Но мара уменьшалась в размерах! Точно фигурка, вырезанная из куска масла и поставленная на каминную полку, – она съеживалась и таяла. Ее контуры расплывались, делались бесформенными. Она больше не издала ни звука, только слабый стон вырвался в тот момент, когда мара перестала шевелиться. И вот уже там, где только что находилась мара, лежал просто грубый кусок скалы.