Волшебный локон Ампары
Шрифт:
— На что он рассчитывает?! — проговорил кто-то менее звонкоголосый, но с отчетливо уловимым изумлением в голосе.
— На твои слабые нервы, «ромашка».
— Минуту «тюльпан» у нас выиграл, — насмешливо произнес кто-то четвертый. — Что дальше?..
— Ничего он, «фиалка», не выиграл, — не согласился звонкоголосый. — Позволь, «гвоздика», я одним ударом аккуратно сниму с разбойника скальп. У меня его «шляпа» под прицелом, как на ладони.
— Отставить! — твердо скомандовал баритон. — Еще, чего доброго, снимешь скальп с кого-нибудь
— С капитана, — забавляясь, уточнил «фиалка».
— Кроме капитанского, там двадцать тысяч потенциальных скальпов, — добавил «ромашка». — А если это «Тайфун», как нам сообщили, то — двадцать одна.
— Да, этот дека — «Тайфун».
— Что-то надо делать, «гвоздика»! — не унимался звонкоголосый.
— Не спеши, «резеда». Если «тюльпан» не сядет на палубу дека — будем продолжать теснить его на северо-запад. А вот если сядет… что ж, умываем руки. Там ему намнут бока парни МАКОДа. Надо думать, после того, как он сбил их товарища, они сейчас с очень большим интересом следят за нашей полемикой.
«Не пейсмейкеры, — подумал Кир-Кор. — Но и не эскадрилья МАКОДа… Значит, „финистам“ от пиратов все же досталось…»
От посадки на палубу он решил воздержаться. В долю секунды промелькнул внизу ярко освещенный овал палубы декамарана — Кир-Кор успел увидеть в центре овала двух «финистов», голубую «шляпу» шверцкаргера, несколько реалетов, группки людей и нечто вроде белого бурта хлопковых кип среди луж на дне обезвоженного бассейна… Он вывел аэромашину в горизонтальный полет, включил бортовые огни и довернул визуально в сторону заревых облаков над Петропавловском. Сказал в эфир:
— Теснить не надо. Северо-запад — это мне по пути. Только без глупостей. Я неплохо вооружен — одним залпом накрою всю вашу клумбу.
Четверка люфтшнипперов мгновенно сомкнулась конвойным конвертом, но уже без парадной иллюминации, лишь в контурно-габаритных точках «кленовых листов» — на носу, на стабилизаторах, на кончиках несущих плоскостей и на куцем, как у лягушонка, хвосте — мигали крохотные малиново-красные огоньки.
— Складывается впечатление, что мы имеем дело с матерым преступником, — пророкотал баритон командира. — Удрать хотел, имя скрывает. Угрожает, дерзит.
— При всем своем желании, — сказал Кир-Кор, — я не могу назвать работу вашего конвоя компетентной по замыслу или изящной по исполнению.
— Слыхали, парни?! — Баритон красиво и с удовольствием посмеялся. В одиночестве, правда. — Оказывается, мы перед ним провинились!
— Провинились парни или нет — время покажет. Но лично вы как начальник конвоя просто обязаны были гласно обозначить легитимность своих намерений.
— Как это… обозначить?
— Ну… как в театре хотя бы: «Именем короля!» Или, скажем: «Именем мировой революции!» Или — «Именем махровой гвоздики!» Форма не имеет значения, важен принцип.
— Значит, так, парни, — сказал начальник конвоя. — Ставлю задачу: при любых попытках подконвойного объекта уклониться от заданного
— Спасибо, эвандр-«гвоздика», иного от вас не ожидал. Уверен, споете что-нибудь из произведений маэстро Леонкавалло — удача на ближайшем конкурсе оперных вокалистов вам обеспечена.
— Позвольте… это голос Кирилла Корнеева! — неожиданно прозвучало в рубке восклицание Ледогорова. — Что там происходит?! Гор Гайдер, зачем вы собираетесь атаковать грагала?!
— Грагала?.. — переспросил баритон. — Но ведь на блистере у него не написано, что он — грагал! Мне сообщили о пиратском шверцфайтере со светящейся меткой на днище, таковым мы его и считали!
— В этом смысле Гайдер прав, — поторопился вмешаться Кир-Кор. — Он не мог знать, что власть на шверцфайтере переменилась. Теперь все в порядке, экзарх. За исключением разве того, что меня до сих пор интригует вопрос: кто такие Гор Гайдер и его подчиненные?
— Эскадрилья аэрокосмического подразделения эсбеэсэс, — ответил несколько увядший баритон.
— Вот как! — не скрыл удивления Кир-Кор. Он знал, что функционеры МАКОДа всегда активно противятся участию Службы безопасности Солнечной системы (СБСС) в деликатных делах, подведомственных Конвенции Двух.
— В такой обстановке, — пояснил Ледогоров, — МАКОДу и нам показалось уместным опереться на широкие плечи эсбеэсэс.
— И на двадцать четыре их арабайнера? А я ломаю голову, пытаясь понять, каким ветром занесло сюда «кленовые листья»!..
— Грагал и опергруппа эсбеэсэс летят бок о бок на одной высоте, в одном направлении, по одной и той же надобности и при всем при том ухитряются выведать друг у друга только число бортовых арабайнеров. Браво! Чувствую, мне вовремя наладили прямую связь с вами обоими. Выстрелить проще, чем объясниться, не так ли?
— Я понимаю, экзарх, это не может не огорчать. Приношу свои извинения.
— Но больше огорчает другое. Самоотверженная стодвадцатилетняя работа философской школы Ампары поразительно мало насторожила умы. Обидная малость ответного результата…
Кир-Кор промолчал. Свернул бриду «А», подумал: «Грош цена этой школе, если одному ее филиалу надо силой тащить грагала на юго-восток, другому — теснить на северо-запад».
— И я о том же, — сказал Ледогоров. — Однако на юго-востоке ты нужен сектантам, на северо-западе — всем.
«Мне мерещится? Или экзарх Камчатки действительно летит рядом со мной в отсеке шверцфайтера?..»
— Едва не угадал — я нахожусь на палубе декамарана.
Не веря своим ушам, Кир-Кор задействовал бриду видеоматики внешней связи, скользнул взглядом по видеопузырькам и среди «закапсулированных» в них портретных изображений нашел озабоченное лицо экзарха.
— Я не шучу, — сказали губы на этом лице. — Я действительно стою сейчас на палубе декамарана «Тайфун». Ты пронесся бреющим полетом буквально у меня над головой.