Волшебный полигон Москва
Шрифт:
– Вот, – сказал гаишник. – А война – это не волшебство. Это стихия…
И улетел.
Толик повертел в руке «гаишное» мороженое и метким броском отправил его в урну.
Что же делать?
Толик рассеянно засунул руки в карманы куртки. И нащупал…
Как же это он забыл про телефон?!
Точно! «Если вы не знаете, что делать – дождитесь ответа оператора…»
Толик набрал три «семерки» и немного подождал. Телефон тревожным писком периодически напоминал о разряженной батарее.
В трубке тихо задышали.
– Але! –
В трубке помолчали немного и напряженно поинтересовались нетрезвым мужским голосом:
– Леха, ты что ль?
– Какой еще Леха? – разозлился Толик. – Вы оператор?
– Ну… Оператор….
– Так я могу задать вопрос?
– Ик… Ага… Так ты не Леха?
– Хм… Что-то я сомневаюсь, что вы оператор…
– Да кто ж еще? Двадцать лет уже оператор… Ну, чего надо?
– Я хочу знать, где Марина?
– Э… Э, мужик, ты пойми меня правильно… С Маринкой у меня ничего не было… Ну, выпили вместе, посидели – это да… И вообще, я с ее подругой, с Элькой, то есть, ушел, ага. Она подтвердит… А ты что, муж что ли?..
– Да какой вы к черту оператор? – плюнул Толик. Он не понимал, почему телефон перестал выполнять свои спасательные функции и несет какой-то бред
– Да оператор я, оператор! – гаркнул мужик. – Свадьбы, презентации, корпоративные вечеринки – все, что надо, снимаю! На «Мосфильме» еще начинал…
– Причем здесь… – обомлел Толик. – Ладно, извините…
– Э, мужик, не переживай ты за свою Маринку! У меня из-за баб тоже иногда башню сносит. Набекрень уже башня-то. Я…
Телефон молча умер. Ему не хватило сил даже пискнуть на прощанье.
Толик был в недоумении.
«Оператор!» Хорошо, что еще не машинного доения оператор ему попался… «Башню сносит ему»… Башню…
Толик неуверенно осмотрелся по сторонам.
Башня?
Ну, так вот она, башня. Стоит себе спокойно, свидетельство недавнего преступления…
Еще толком не понимая, что он делает, Толик вскочил на свой «байк» и рванул туда, откуда виднелась макушка Останкинской телебашни.
Он легко несся по вымершим улицам. Кто бы мог подумать, что так быстро и легко могут исчезнуть знаменитые московские «пробки»? Но что-то пугающее прогоняло людей с улиц. Только мусор, подхваченный вольным ветром, носился взад-вперед по пустынным мостовым, словно какое-то урбанистическое «перекати-поле»…
…Вокруг башни теперь была высокая каменная стена. Толик не был здесь раньше, но готов был поспорить, что эта древнее с виду сооружение с массивными зубцами вдоль верхней грани, возникло здесь никак не раньше начала Игры.
Это подтвердилось проявившейся вдруг на поверхности камня надписи: «ЗАПРЕТНАЯ ЗОНА. ПРОНИКШИЙ ВНУТРЬ ОХРАНЯЕМОГО ПЕРИМЕТРА КАРАЕТСЯ НЕМЕДЛЕННОЙ СМЕРТЬЮ»
Башня, и в «нормальное» время далеко не мелких размеров, казалась теперь просто чудовищно огромной. Она уходила в совершенно невероятную
«В стратосферу» – вспомнил вдруг Толик услышанное где-то смешное слово. Хотя смеяться не хотелось вовсе.
Он слез с мотоцикла и прошелся вдоль стены, не зная, что предпринять дальше.
На помощь пришел бодрый голосок:
– Молодой человек! Не желаете ли осмотреть сию достопримечательность при помощи мощной оптики?
Толик повернулся в сторону голоса. Говорил какой-то сухонький старикашка в нелепом котелке и пенсне, что суетился возле стационарного бинокля на массивном штативе.
– Пять рубликов кидаете в него – и наслаждайтесь себе зрелищем, – сказал старикашка, указывая на устройство.
Поскольку никакой альтернативы не было, Толик кивнул, подошел и припал глазами к окулярам…
Бинокль, если не кидать в него монетку, оставался зафиксированным в одном положении. И приближал гораздо ближе, чем позволяли привычные законы оптики. Это интересный факт, конечно, заинтересовал бы Толика в другое время.
Но сейчас совсем другое заставило его зрачки в изумлении и страхе расшириться.
Там, в облаках, почти на самой верхушке чудовищно длинной и исчезающей в высоте антенны была ОНА!
Это казалось страшным сном, бредом, но это была действительно Марина, и была она невероятным образом привязана черными металлическими тросами к гладкой поверхности антенны…
Та мерно раскачивалась и норовила выпрыгнуть из объектива бинокля. Но тот, едва заметно поворачиваясь, пристально следил за этим «объектом наблюдения», не думая терять того из вида…
– Что за черт, – пробормотал Толик. – Где это было сказано, что приговор должен исполняться таким образом?!
Последние слова были адресованы хозяину «аттракциона». Толик обернулся, поискал того взглядом. Но старикашки и след простыл.
Сердце бешено колотилось. Надо было что-то делать. Плевать на этот нелепый и лживый приговор, плевать на агентов. Он пойдет и пасет ее… Пойдет и спасет…
Толик сделал на мотоцикле полукруг, словно выходя на боевой разворот, и разогнавшись, прыгнул прямо через надпись, угрожающую нарушителям смертью.
Колеса Ветра не успели еще коснуться земли, но голова уже стала непривычно тяжелой, а воздух – холодным, вязким и влажным. Словно скакнул он в какой-то совершенно другой мир…
Сойдя на пожелтевшую траву газона, Толик понял, что так оно, в общем, и есть…
Толик оставил мотоцикл и двинулся в сторону основания башни.
…Ему казалось, что он не просто идет, а продирается сквозь толщу воды. Несмотря на пробивающийся откуда-то солнечный свет, появилось странное ощущение ночи. Откуда-то выплыли бесформенные тени, что устроили вокруг незваного гостя унылую и вместе с тем страшную пляску. Толик чувствовал, как по мере приближения к башне, на него сваливается непосильной тяжести тоска и обреченность.