Волшебный сон любви
Шрифт:
Патриция вздохнула. Сделанное открытие не поразило ее, чего-то в этом роде она и ожидала. Тетя Гвен рассказывала, что в эпоху повального увлечения танго на чайных церемониях в «Уолдорфе» танцевали, но тете всего лишь сорок три года. В «Уолдорфе» могла танцевать даже не бабушка Патриции, а ее прабабушка.
Как же раньше Патриции не приходило в голову сделать столь простой арифметический подсчет! Почему тетя Гвен позволила украсть свою жизнь? А не поступает ли также и Патриция? Зачем ей гуманитарный колледж? Ну, окончит она его, и что потом? Пойдет преподавать
— Триш, а в Лондоне можно найти работу?
— А чем ты занималась в Бостоне?
— Изучала английскую литературу. Специализировалась на творчестве сестер Бронте.
— А-а! Это те, которые написали «Джен Эйр»?
— Автором «Джен Эйр» была Шарлотта Бронте. Сестры не писали вместе. Каждая из них сочиняла сама. Например, Эмили Бронте написала «Грозовой перевал», а Анна — «Агнес Грей»...
— Ты, наверное, прочитала все, что они написали? — перебила лекцию Патриции Триш.
Патриция пожала плечами. Ее удивил вопрос Триш.
— Да. Их романы очень интересны.
— Теперь понятно, откуда ты появилась. Со страниц романов сестер Бронте!
Патриция рассмеялась. Услышав ее смех, Триш тоже радостно улыбнулась.
— А все-таки ты классная девчонка, Пат. Другая подняла бы вой, а ты рассмеялась. А насчет работы... На неделю трудно устроиться, Пат.
— Я хочу остаться в Лондоне.
— Твое решение серьезно? Не захочешь ли ты через несколько дней вернуться домой, назад в девятнадцатый век?
— Нет, Триш!— твердо произнесла Патриция.
— Я работаю билетером в Кенсингтонском дворце. У нас освободилось место, но претендовать могут только те, кто умеет работать на компьютере. У вас, в девятнадцатом веке, еще про них не слышали? — не удержалась от шутки Триш.
— Боюсь огорчить вас, мисс, но пользоваться компьютером я умею.
— Отлично! Тогда завтра обратишься в дирекцию. И еще, Пат, где ты планировала жить в Лондоне? Что говорили по этому поводу твои тетушки?
— Предполагалось, что я остановлюсь в отеле. Ведь меня отпустили только на неделю.
— В этом? Где мы сейчас находимся?
— Нет, конечно. Меня снабдили целым списком попроще. Особенно рекомендовали пансион миссис Пенн, в котором когда-то останавливалась тетя Аби.
— Держу пари, что этого пансиона уже нет. Закрыт в одна тысяча девятисотом году.
Девушки дружно расхохотались.
— Наверное, — согласилась с Триш Патриция.
— А ты не хочешь поселиться со мной? Квартира с двумя спальнями и для меня одной слишком большая. Я давно ищу напарницу, но никак не могу найти подходящую...
— С удовольствием, — с радостью согласилась Патриция и предложила: — Давай закажем пирожные.
— Давай! Гулять так гулять! Я хочу и кофе, — с энтузиазмом откликнулась Триш.
— Я думаю позвонить домой и сказать о своем решении тетям, — сказала Патриция, лакомясь эклером.
— Сообщить, конечно, надо, — согласно кивнула Триш, сделав глоток кофе. — Но способ
— Почему? — удивилась Патриция.
— Ты же из девятнадцатого века. И тетушки твои тоже в нем живут. Телефона тогда не существовало. Поэтому ты напишешь письмо. Эпистолярное творчество вполне в духе того времени, — сказала Триш и через минуту добавила: — Если серьезно, письмо удобно тем, что, с одной стороны, ты не услышишь возражений твоих родственниц, а с другой — волноваться, куда делась их Пат, они не будут. В письме ты напишешь о своем решении поселиться в Лондоне.
— Ты это хорошо придумала, — согласилась с Триш Пат.
— Подъем, подъем! Вставай, лентяйка! — сквозь сон услышала Патриция.
Голос Триш раздавался совсем рядом, усиливая и без того невыносимый звон в ушах. Голова Патриции раскалывалась на части. Она с трудом разлепила веки и резко села в постели, стремясь освободиться от головной боли.
— Может быть, тебе лучше купить механическую модель, — продолжила свой монолог Триш.
Патриция взглянула на подругу. Она всеми силами пыталась понять, о чем Триш сейчас разглагольствует, но ей это не удавалось. Конечно, Триш значительно легче живется. Она жаворонок! И встать чуть свет для нее пустяк. Подруга даже ранним утром выглядит свежей и радостной.
Звон в ушах неожиданно прекратился, и наступившая тишина благотворно повлияла на головную боль, которая по каким-то известным только ей одной причинам не захотела оставаться с Патрицией и куда-то внезапно упорхнула. Патриция получила возможность соображать и без труда установила причину так досаждавшего ей звука. Это звонил будильник.
— Почему ты молчишь? Не нравится мое предложение? — Триш, по опыту зная, что, если она сейчас не вызовет подругу на разговор, та моментально опять повалится в постель и заснет, не хотела оставлять Патрицию в покое. Разбудить ее еще раз — труд не из легких, и брать его на себя Триш не хотела.
В глазах Патриции появилось осмысленное выражение.
— Зачем? — с трудом шевеля губами, поинтересовалась она.
— Вряд ли ты сможешь выдрессировать электронный будильник на бесконечную продолжительность звучания — батарейки не выдержат. А механика, возможно, окажется более покладистой. Как знать, может быть, в тебе заложены еще неизвестные науке способности управлять техникой силой воли, вернее непреодолимой потребностью дрыхнуть по утрам.
Патриция рассмеялась, но смех прозвучал невесело.
Триш внимательно посмотрела на подругу.
— Что случилось? Опять приснился твой безымянный возлюбленный?
Патриция понуро опустила голову.
— Господи! Тебе необходимо сходить к психотерапевту! Это ненормально! Тебе обязательно надо лечиться! — воскликнула Триш.
— Отстань! Сейчас не время читать мне лекцию. Еще чуть-чуть — и я опоздаю на работу. Да и тебе не помешало бы поторопиться на свои курсы. — Патриция спрыгнула с кровати и рысью понеслась в ванную.