Волшебный свет
Шрифт:
Когда же Гвен сбежала с этим юнцом, Руфи стало проще держать дистанцию: оскорбленное достоинство Генри во многом облегчило ей задачу.
И вдруг их отношения неуловимо изменились. Руфь сама не понимала, когда и почему.
Росс проснулся и не сразу сообразил, где он. В крохотной комнатушке царил полумрак, но солнечные лучи, отражаясь от снежного покрова, все настойчивей проникали сквозь шторы и плясали на потолке. Когда же память вернулась к нему, он, как подхлестнутый, спрыгнул с кровати
Он заглянул к Дилан и увидел, что комната пуста. Постель разобрана, а жены нет. Сердце ухнуло в пропасть: где же она, где ребенок?
Но тут дверь ванной распахнулась, и появилась Дилан в длинной, до пят рубашке желто-лимонного цвета, облепившей полную грудь, тонкую талию и бедра, такие стройные, что голова у Росса пошла кругом. Она улыбнулась ему немного смущенно, а он даже не нашел в себе сил улыбнуться в ответ, только глаза полыхнули огнем.
– Привет.
– Здравствуй, – пробормотала она и, чуть прихрамывая, двинулась к постели.
Вчера он не заметил, что она хромает.
– Что с тобой, ногу подвернула? – забеспокоился он.
Дилан забралась под одеяло и села в постели, облокотясь на подушку.
– Это когда я в ограду врезалась. Небольшое растяжение. Но мне уже лучше.
– Дай посмотрю.
Она высунула из-под одеяла ногу, и Росс внимательно, осторожно ее ощупал.
– Опухла. Сильно болит?
– Наступать больно. А опухоль уже спадает.
– Ты Генри показывала?
– Конечно. – Она спрятала ногу под одеяло. – Он говорит: ничего страшного. Ну как ты спал?
– Без задних ног. Свет потушил, больше ничего не помню. – Росс присел на постель и поцеловал ее в губы. – А ты умница, уже душ принять успела, благоухаешь.
Он спал голый, вдруг подумала Дилан и невольно потянулась взглядом в прорезь короткого халата. Росс заметил, куда она смотрит, и шумно выдохнул. Потом схватил ее за руку и дал ей почувствовать свое неуемное желание. Росс прикрыл глаза и со стоном выговорил ее имя.
– Как давно…
– Очень давно, – подтвердила она шепотом.
Шаги Руфи по лестнице застигли обоих врасплох. Их спасла только кстати скрипнувшая ступенька: Дилан успела спрятать руку под одеяло, а Росс вскочил и запахнул халат. Но их разгоряченные лица говорили сами за себя.
– А вот и мамочка! – сказала Руфь, подавая Дилан малышку. – Я же говорила: сейчас ты ее увидишь, а ты не верила! Ну-ка, скажи: «Счастливого Рождества!»
– Рождество! – ахнул Росс. – Я и забыл совсем!
Дилан прижала к себе девочку, заглянула в широко раскрытые темно-синие глаза.
– Здравствуй, моя радость. С Рождеством тебя. Ну как тебе спалось?
– Очень хорошо, – слукавила Руфь. – Настоящий рождественский ангел!
– Как вкусно от тебя пахнет. – Дилан погладила кругленькую щечку. –
На малютке было платьице из выцветшего голубого льна с кружевным воротником и манжетами, а поверх него – синее вязаное пальтишко со старинной вышивкой.
– Стащила! – улыбнулась Руфь.
– Где стащили?
– Я – жуткая барахольщица, – призналась женщина, – ничего не выбрасываю. В кладовке хранятся все мои книжки, игрушки и среди них две любимые тряпичные куклы с фарфоровыми лицами. Глупо, конечно…
– И вовсе не глупо! – возразила Дилан. – Я тоже храню своих кукол и старого одноглазого мишку.
– Слава богу, не одна я такая сентиментальная идиотка! – рассмеялась Руфь. – Вчера, когда готовила комнату для Росса, прикинула, что куклы такого же роста, как ваша маленькая. Я их раздела, одежки выстирала, высушила, отгладила, и сегодня после купанья мы нарядились. Думаю, когда-то это платьице было моим, а потом мама надела его на куклу.
– Все возвращается на круги своя, – пошутил Росс. – Надо сказать, нашей дочери очень идут старинные наряды. Особенно с этой копной волос. А я думал, дети рождаются лысыми.
– В основном да, если верить Генри. А ваша – исключение. – Руфь потянула носом воздух. – Чувствуете, пахнет беконом и кофе? Дилан, я оставлю девочку. Что вам принести на завтрак? Яичницу с беконом? Мюсли с фруктами? Кофе? Чай?
– Что вы, то и я, спасибо.
– Ладно. А вам, Росс?
– И мне то же самое. Огромное вам спасибо, Руфь, что вы с нами так возитесь. Вот и Рождество вам отравили!
– Отравили? Да я в жизни своей не помню такого удивительного Рождества! – запротестовала Руфь и легко, как девочка, побежала вниз по ступенькам.
– До чего же славная женщина!
Росс вновь было уселся к Дилан на кровать, но она шуганула его.
– Ступай прими душ перед завтраком. Судя по дивным запахам с кухни, у тебя не так уж много времени.
Он засмеялся и ушел с видимой неохотой. А Дилан прижала к себе теплое тельце дочки и стала легонько ее покачивать.
– А знаешь, ведь ты у меня красавица! – (Синие глазища не мигая уставились на нее.) – Да, вижу, что знаешь! – рассмеялась Дилан и поцеловала носик-пуговку. – Проголодалась? Ну еще бы, за целую ночь! – И она расстегнула ворот на рубашке.
Вскоре Руфь принесла ей завтрак на подносе и увидела, что раскрасневшаяся малютка сыто посапывает на руках у матери.
– Давайте сюда. Я отнесу ее вниз, в корзинку. Ну что, с кормлением у вас наладилось?
– Она сосет с удовольствием – это главное. А что вы наливаете ей в бутылочку, Руфь? Коровье молоко?
– Нет. Генри все предусмотрел и привез питание для грудничков в порошке, несколько бутылочек с сосками и таблетки для их стерилизации. Ну и, конечно, одноразовые пеленки – они так облегчают жизнь! А теперь поешьте и вздремните немного.