Волшебный театр Гримгора

Охотников Сергей Сергеевич

Далее незваная гостья аккуратно перепрыгнула через лужу и зашла на заброшенный склад. Там на сваленных стопках подгнивших досок сидели двое. Дезертиры в выцветших синих мундирах. Они разожгли костер, и небольшое помещение было наполнено едким дымом.

— Чего надо, парень?! — грубо выкрикнул один из дезертиров, толстомордый рябой детина.

— Да не парень это, а девка! Но больно уж страшная, — проговорил другой, поднимаясь с досок.

— Девка?! — удивился первый и тоже встал на ноги. — А ну-ка иди сюда.

Смерть смотрела на них безразлично. Ее занимал только один вопрос: кому положено умереть раньше? Определить на глаз было невозможно,

жить этим двоим оставалось примерно одинаково. Смерть пожала плечами и нажала на потайную кнопку в ручке футляра. Защелка звонко открылась, и футляр разложился. Пистолет покинул свое ложе из красного бархата и повис в воздухе, а нож ринулся в атаку. Он описал по воздуху широкую дугу и прошелся над самой макушкой рябого, срезав лишь клочок волос. Второй дезертир схватился за винтовку и одеревеневшими пальцами вцепился в затвор. Рябой упал как подкошенный. Никаких травм на его теле не было. Серповидный нож просто отрезал душу от тела. Пистолет перелетел через голову Смерти и лег ей в руку. Тонкий палец нажал на курок. Но ничего не произошло. Или, по крайней мере, дезертир так подумал. Он широко улыбнулся гнилым ртом, вскинул винтовку и выстрелил. На таком расстоянии пуля должна была снести Смерти голову, вместо этого она устремилась прямо в дуло старинного пистоля. Мгновение ничего не происходило, а потом посеребренный пистолет выплюнул сгусток черно-белого тумана. В нем метались дикие воющие тени. Туман достиг головы дезертира и тут же резко втянулся в дуло, забирая с собой душу несчастного.

Нож уже занял свое место в футляре. Его примеру последовал пистоль. Тогда крышка сама собой закрылась. Смерть вышла со склада, кашлянула и затворила за собой дверь. Должно быть, дезертирам суждено было задохнуться во сне или спьяну.

После этого происшествия компас вновь пришел в себя. Следуя его указаниям, Смерть добралась до кукольного театра и остановилась. Она чувствовала, что цель совсем близко. На ее гладкой коже начали появляться морщины, она старела, что было верным признаком. Ведь в завершение своей миссии всякая смерть становится дряхлой и погибает сама. Компас снова взбесился, еще хуже, чем в прошлый раз. Его стрелка крутилась с неприличной скоростью. Смерть недовольно вздохнула и прошла в театр через огромную голову клоуна. Билета у нее никто не спросил, хотя представление как раз должно было начаться.

43

Танцы со Смертью

Все эти переживания и истории так вымотали Ника и Оливию, что они уснули в гостиной на диванчике.

Рано утром жутко затрещала крыша дома, принцесса открыла один глаз и оглядела комнату. Николас вскочил и попытался спрятаться в шкафу, но его остановил громоподобный голос колдуна:

— Не утруждайтесь, молодой человек. Мне давно известно о вашем присутствии.

— Папа! Так ты знал? — удивленно проговорила Оливия.

— Какой бы я был отец, если бы запрещал тебе общаться со сверстниками. Но все же какой-то присмотр за молодой особой требуется… — лукаво отвечал мастер Гримгор.

Нику все равно хотелось залезть в шкаф.

— Тут я принес кое-что… — продолжал колдун.

Через крышу проникла пара гигантских розовых пальцев и уронила на диван странную железную коробочку с мутными радужными стеклами.

— Это интральный телескоп, — пояснил мастер Гримгор. — С его помощью вы сможете наблюдать за сегодняшним представлением. Обязательно его посмотрите. А за другими куклами не подглядывайте.

— Хорошо, папочка, — откликнулась Оливия.

Крыша опустилась на свое место. Ник

уже рассматривал странное устройство. Передвинул рычажки, покрутил рукоятки — безрезультатно.

— Сможешь в этом разобраться? — с сомнением спросил мальчик.

— Конечно! — воскликнула Оливия. — Папуля обожает подкидывать загадки, но не любит лишний раз объяснять.

И действительно, через пару минут девочка обнаружила, что для включения следует надавить на одно из стекол. Тут же среди розовых разводов возникла картинка. Ученицы балерины танцевали под присмотром мадам Фиорентины.

— Про шпионить, это папа пошутил! — решительно заявила Оливия и удобно устроилась перед прибором. Начать подглядывать было просто, а вот остановиться практически невозможно. Сначала дети наблюдали за балетным классом, потом Оливия нашла свою гимназию. Оказывается, в театре имелось собственное учебное заведение, для детей и малограмотных взрослых. Дальше за дело взялся Ник. Он показал принцессе комнату мальчиков на нижнем этаже, залы пружинистой энергии и прыгательных подушек.

— Не очень-то подходящее место для детей, — сказала Оливия. — Хотя на подушках я бы попрыгала, не целый день, конечно.

— Самое противное — пылесос, — со знанием дела заявил Николас и показал девочке, как идет работа в фильтрах. После этого телескопом занялась Оливия, и ребята снова наблюдали за жизнью высшего общества. Так, по очереди управляя хитроумным магическим устройством, они провели весь день. Даже обедали, не отрываясь от просмотра, и едва не прозевали начало спектакля. Хорошо Николас привык провожать Якоба к представлению и вспомнил.

Оливия быстро настроила телескоп на театр. Сцена пока была темной и пустой. Девочка чуть покрутила бронзовую рукоять, и стал виден зрительный зал. Смерть сидела в первом ряду, Оливия сразу же ее узнала.

— Смотри! Вот она! — воскликнула девочка.

— Кто? — Ник разглядывал странную девушку с прямыми платиновыми волосами.

Хотя, почему девушку? Это вполне мог быть и парень. Что-то с ней явно было не так.

— Моя Смерть! — ответила Оливия.

Николас не знал, что ответить на такое заявление, а потому ляпнул:

— Совсем не старая…

— Папа говорил, это потому, что меня трудно найти. Близкая смерть приходит в мир дряхлой старухой, забирает своего человека и исчезает. А моя вот такая…

Ник промолчал. Смерть сидела в первом ряду, она чувствовала, как растут и покрываются незаметной сединой ее платиновые волосы, сморщивается кожа на кистях рук и возле глаз. Смерть была близка к своей цели, как никогда прежде, но девочка, за которой она пришла, все еще пряталась. По рядам понесли мятное печенье. На плече официантки сидел Петрушка и кричал:

— Ешьте наше печенье, без него удовольствие от спектакля будет не полным. А не станете кушать, так пеняйте на себя!

Все брали угощение, и Смерть взяла. Она не заметила, что ее печенье было из особой маленькой коробочки.

Тем временем начался спектакль, трагедия, которую так хотела поставить мадам Фиорентина. Главный герой — одинокий странник, поэт и дуэлянт влюбился в дочку герцога. Все против влюбленных: родня девушки, городская стража, убеждения самих молодых людей. Кордебалет, облаченный в черно-серую рвань, метался по сцене, правдоподобно изображая бурю. Любовь в конце концов взяла верх. Молодые люди скрылись в горах и наслаждались друг другом. Взбешенный герцог проклял дочь. И проклятие погубило девушку — она погибла во время грозы. А одинокий странник вышел на бой один против всей герцогской рати.