Волшебство лета
Шрифт:
– ...Когда же, – мямлил Джон Как-Его-Там, – священник дошел до заповеди «не прелюбодействуй», он вспомнил, где забыл свой велосипед.
Все рассмеялись. Рассмеялась и Глэдис – правда, с некоторым опозданием.
– Классный анекдот, – хихикнул кто-то.
Джон просиял, взял бокал и повернулся к Глэдис.
– Но, кажется, вы его уже слышали, – извинился он.
– Нет, что вы, – быстро возразила она. – Я просто... Наверное, сдвиг во времени сказывается. Еще вчера я была в Лондоне,
– О, Лондон, Лондон! Чудесный город. Я был там в прошлом году. На деловой конференции.
– А!
– Вы тоже ездили по делу? Или отдыхали?
– По делу.
– Полагаю, вы там часто бываете. На демонстрациях мод и все такое прочее?
– Ну да, но откуда вы...
– Я вас узнал, – радостно сообщил Джон. – Кроме того, Викки упоминала о вас. Я ее дантист, ее и Нелли, и на последнем обследовании она мне заявила: «Вот подождите, на свадьбе вы познакомитесь с моей младшей сестренкой. Более обворожительной фотомодели не сыскать в целом мире». – Он заговорщицки понизил голос. – Здесь Викки ошиблась.
– Ошиблась? – Глэдис искусно изобразила недоумение. Продолжение она знала наперед. Если доктор полагает, что изобрел новый подход, он глубоко ошибается.
– Безусловно, Викки упомянула всего лишь о фотомодели номер один, а вы королева среди женщин!
Предполагается, что тут звучат фанфары, на сцену летят цветы. Глэдис устало прикрыла глаза.
– Видели бы вы так называемых «девушек моей мечты», с которыми меня пытались познакомить! – доверительно рассказывал Джон.
– Мы здесь совсем по другому поводу, доктор.
Он слегка поморщился, и Глэдис мысленно раскаялась: зачем вымещать на соседях по столу дурное настроение?
– Я хочу сказать, – поправилась она, – что я вас вполне понимаю. Вы не поверите, каких «красавцев» подсовывали мне!
– Уж эти мне свахи! – собеседник покачал головой. – Никогда не сдаются, верно? Но ведь на этот раз Викки не ошиблась? – Доктор значительно откашлялся. – Я хочу сказать, вы... не замужем и... вольны располагать собой?
Ох, Викки, что же я с тобой сделаю! – обреченно подумала Глэдис. Уже не первый год сестра пыталась устроить ее личную жизнь. После того как Глэдис рассталась с Кевином, Викки как с цепи сорвалась.
– Ну хорошо, – твердила Викки. – Сначала ты не желала заводить семью, потому что карьера отнимала все твое время. Потом ты убедила себя, что этот гад сам поднимет вопрос о законном браке, но, удивительное дело, он и не подумал...
– Не желаю говорить на эту тему! – обрывала ее Глэдис, но Викки не отступала и вдохновенно описывала радости законного брака, как будто сама не разошлась с мужем много лет назад.
Сестра унялась, лишь когда Глэдис процедила сквозь зубы, что, если подвернется приличный человек, она, так и быть, свяжет себя нерушимыми
В продаже есть недурные открывалки. Что до секса... удовольствие от него не так уж и велико. Это она усвоила за время общения с Кевином. Может быть, если не заниматься карьерой, то секс играет большую роль... Возможно, есть на свете женщины, которые слышат музыку и видят россыпи цветных искр, когда оказываются в постели с мужчиной. Но если жизнь и без того полна и насыщенна, секс не более чем биологическая потребность, вроде еды или питья...
– Простите, – мямлил тем временем Джон. – Наверное, мне не стоило спрашивать.
– О чем вы? – Глэдис недоуменно заморгала.
– Ну... вольны ли вы располагать собой?
– Нет, не извиняйтесь, что вы! Я... гм... польщена... Просто, видите ли... мои вечные разъезды и...
– Мисс Рейнджер!
Глэдис похолодела. Не нужно было оборачиваться, чтобы понять, кто подошел к ней сзади.
Она чуть повернулась. Мартин стоял у столика, мило улыбаясь.
– Да? – холодно осведомилась она.
– Я подумал, может быть, вы не прочь потанцевать?
– И ошиблись!
– Но ведь это же наш танец!
Глэдис непонимающе воззрилась на него. До сих пор она не прислушивалась к оркестру. И только теперь осознала, что на смену попурри из популярных мелодий пришел вальс.
– Танец как раз для нас, – пояснил Мартин. – Старомодный вальс для старомодной девочки. – Он улыбнулся. – Простите. Следовало сказать: «для взрослой женщины», я полагаю?
– Вы правильно предположили, мистер Фагерст. Впрочем, это неважно. В моем сердце не вспыхнуло ни искры интереса, увы!
– По отношению к вальсу?
– Вальс – это прекрасно. – Глэдис любезно улыбнулась, подыгрывая собеседнику. – Вы сами не вызываете во мне ни искры интереса, будь то на танцплощадке или вне ее.
За столом затаили дыхание. Все взгляды обратились к Глэдис, но она словно не замечала этого. Какая разница! Мартин Фагерст получит по заслугам, а остальное ее не касается.
– Вы, должно быть, вращаетесь в очень странном обществе, мисс Рейнджер. В моем кругу приглашение на танец еще не означает предложения сойтись поближе. Во всяком случае, о чувствах и речи не идет.
Черт побери мерзавца! Ни осадить его, ни даже смутить ей не удалось. Он откровенно забавлялся: сперва улыбнулся своей жертве, затем каким-то непостижимым образом обратил ехидное замечание Глэдис против нее же самой!
Так, главное – не растеряться!
– А в моем кругу, – мило сообщила она, – мужчина, который приходит на вечеринку с подругой, а затем принимается обхаживать другую женщину, называется...
– Эй, – раздался веселый голос, – как у нас тут дела? Веселитесь от души?