Волшебство любви
Шрифт:
Краем глаза она увидела три знакомые фигуры, мчавшиеся к Саймону из леса. В тот момент, когда они оказались между ней и Саймоном, она чуть помедлила, чтобы сунуть меч в ножны и покрепче обнять плачущего малыша. К ней уже несся верный Гар, а Лукас, Йен, Эндрю и еще трое людей из Данмора теснили Саймона и его отряд. Эдине очень хотелось остаться и посмотреть, чем дело кончится, но следовало думать о безопасности Малкома. По крайней мере, теперь-то она точно знала, кто враг.
Вознаградив Гара дружеским шлепком, девушка побежала к Данмору, молясь на
– Тысяча проклятий на его голову! – завопил Лукас, остановившись и пытаясь отдышаться. – Мы никогда не изловим ублюдка!
Лэрд взглянул на своих людей и шумно выдохнул. Саймону и одному из его приспешников удалось сбежать. Пытаясь догнать его, Лукас со своим отрядом помчался следом, но враги были верхом, и от погони пришлось отказаться. К счастью, Малком и Эдина находились в полной безопасности за стенами Данмора, а люди Лукаса отделались несколькими царапинами и синяками.
– Нам лучше вернуться в Данмор. – Лэрд улыбнулся своим кузенам. Трое других воинов Лукаса уже шагали к замку.
Эндрю нахмурился и проворчал:
– Жаль, что трусу удалось выжить. Зато теперь-то мы точно знаем то, в чем не были раньше уверены.
– Что именно? – спросил Лукас, когда все трое направились к Данмору.
– Эдина – именно та, за кого себя выдает. Она не участвует в подлых планах Саймона. Она нашла Малкома, спасла от смерти в лесу и считает своей обязанностью оставаться с ним рядом, пока опасность не минует.
– Да, судя по тому немногому, что я услышал, Саймон не знал, кто такая Эдина, и не понимал, что она здесь делает.
Хотя доказательство невиновности Эдины и обрадовало Лукаса, он все же был немного озадачен.
– Должен признать, что разделяю недоумение Саймона, – пробормотал лэрд. – Эдина вбила себе в голову, что ее долг – оставаться рядом с Малкомом, пока она не уверится, что ему ничего не грозит. Но откуда взялись такие мысли? Почему бы просто не удовлетвориться тем, что он в кругу родных? Она должна уже понять, что мы не причиним ребенку зла. И все же не хочет уезжать… Похоже, за этим что-то кроется, – но что именно? Я чувствую, что у нее есть какие-то свои причины действовать именно так.
Эндрю криво улыбнулся и пожал плечами.
– Я знаю только одно: есть какая-то причина, которую нам не дано разгадать. Может, это связано с чем-то, что случилось в прошлом. Возможно, дело не только в безопасности Малкома, но в заботе и любви к нему.
Все трое уже подошли к воротам Данмора, когда Йен вдруг проговорил:
– Думаю, я понимаю, что хочет сказать Эндрю. Единственный способ узнать, что у нее в голове, – спросить. Как считаете?
– Да, верно, – согласился Лукас. Заметив Эдину, ожидавшую во дворе, он направился к ней. – Как Малком? – Лэрд оглядел девушку, опасаясь, что она, возможно, ранена, но, к счастью, она была невредима.
– Ну… он немного расстроился, когда его подняли за шиворот и бесцеремонно потащили
– Нет. Сбежал.
– Значит, ничего еще не кончено?..
– Пока что нет. Он ведь был на коне, когда ухитрился вырваться из боя. У нас не было шансов поймать его.
– Этот человек пытался расправиться с ребенком, но я, кажется, поняла, что толкает его на такую жестокость, – Эдина. – Он полон гнева. От него так и разит бешенством.
– К сожалению, он решил сорвать свою злобу на моей семье.
Девушка со вздохом кивнула.
– Когда прошло две недели и ничего не случилось, я понадеялась, что он оставит Малкома в покое, удовлетворившись убийством твоей сестры и зятя. Но теперь ясно: он никогда не прекратит попыток убить малыша. Какое счастье, что он бросил Малкома в лесу невредимым… Видимо, решил, что малыша не найдут.
– Будем бдительны, – кивнул Лукас. – А теперь я должен смыть с себя грязь и дать Гару очень большую кость.
Эдина улыбнулась и последовала за лэрдом к замку.
– Не знаю, кто атаковал первый, но пес помог мне сбежать. Ты ведь воспользовался нападением Гара, чтобы броситься в бой, не так ли?
– Да. Он отвлек на себя внимание и спас тебя и Малкома.
У подножия лестницы Лукас остановился и снова оглядел девушку.
– Уверена, что цела и невредима?
– Совершенно уверена.
– И больше никаких прогулок вне этих стен, если только не будешь брать с собой вооруженных людей.
– Я не выйду за ворота, пока этот человек не будет мертв.
– Вот и хорошо. А теперь иди, и пусть Мэри обработает твои царапины.
Эдина кивнула и оглядела себя, немного удивленная откуда-то взявшимися царапинами. Потом, правда, припомнила, что не обращала внимания на камни и колючие кусты ежевики, когда бежала к Данмору.
Поднимаясь по лестнице, Эдина оглянулась и увидела, как Лукас исчез в дверях большого зала. Когда он подошел к ней во дворе, она от смущения едва могла говорить. Доказательства его невиновности были получены, и она боялась, что, не удержавшись, скажет что-то в этом роде. Выдаст себя. Ведь тогда сразу стало бы ясно, что она подозревала Лукаса в намерении убить дитя. Конечно, подозрения были слабыми и шаткими, и он знал, что она не совсем ему доверяла, – но все же не стоило говорить о таких вещах.
Войдя в спальню, Эдина увидела Мэри, укладывавшую Малкома в колыбельку, и спросила:
– Он невредим?
– Да, мистрис. Вы с лэрдом спасли его от Саймона, верно?
– Полагаю, что так. Я просто немного волновалась, боялась, что наставила синяков бедняжке, потому что грубо тащила его к замку, чтобы поскорее добраться до ворот.
Девушка подошла к колыбели и взглянула на спящего ребенка, радуясь, что не видит очевидных признаков бесцеремонного обращения.
– Лучше несколько синячков, чем перерезанное горло, – заметила служанка.