Волшебство на грани или снежное путешествие
Шрифт:
– Пойдем, Мирель, я устал. – Сказал Пятимар, касаясь Карсилины.
Та на него никак не отреагировала, понимая, что совершает откровенную глупость.
– Мирель…
– Её зовут Карсилина, - раздраженно перебил я, не давая принцу договорить. – И с вами она никуда не пойдёт!
Услышав эти слова, Карси подняла на меня глаза, в которых
– Вы же понимаете, что за такие слова я вынужден, буду арестовать вас? – нахмурился Пятимар.
– Конечно, - ответил я, - но эта девушка не вещь, и не вам решать…
– Да как вы смеете?
Впрочем, на свой возглас принц ответа не получил. Я не смог больше себя сдерживать, подошел к Карси и обнял её, так крепко, как никогда никого не обнимал. Сердце застучало быстро и беспокойно. Я боялся, что она может раствориться в воздухе; даже сейчас, когда уже точно знал, что она жива, что не мерещится…. Тепло её тела было такое настоящее!
Карси не отталкивала. Я старался не расплакаться, прижимая её к себе, а всё пережитое, пока она считалась мёртвой, накатило на меня холодной волной, ударяя с новыми силами. Не верилось, что всё осталось позади.
– Всё это время, Карси, я…
– Не беспокойся, - заверила она, - теперь я с тобой, и больше никуда не исчезну.
Я зажмурился, ловя ресницами выступившие из глаз слёзы, и в этот момент наши губы встретились. Я никогда не забывал, какие они у неё нежные, как бархат.
Глядя на наш поцелуй, Тюбенций смутился, Сулитерия насупилась, желая, чтобы Карсилина опять куда-нибудь делась, а принц Пятимар пришел в бешенство.
– Что вы себе позволяете? – его лицо было багряным. – Арестуйте их!
Стражники растащили нас с Карсилиной, схватили Сулитерию и Тюбенция.
– Отправьте этих троих в темницу! – приказывал Пятимар. – Утром они будут казнены!
– Нет, не хочу! – упирался Тюбенций.
Как по сигналу, мы с Карси начали действовать. Ударив тех, кто нас хватил, зарядами волшебного электричества, мы смогли вырваться от них. А стражники, дергаясь от боли, упали на песок. Остальные стражники были напуганы нашей выходкой, и не решались подойти. Сулитер и Тюбенций получили свободу, и подошли к нам.
– Что вы встали?! Ловите их! – злился Принц, чуть не споткнувшись о своего гнома. Лицо парня выражало такое бешенство, что казалось, будто его сейчас разорвет от гнева.
Несколько стражников, несмотря на страх, послушались
Пятимар нервно сглотнул, но упускать принцессу не хотел: «Что вы стоите! Это же так просто!». Остальные его подчиненные так не считали, опасливо пятясь назад.
Не дожидаясь новых атак, я взял Карси и Сулитерию за руки, приказал Сулитерии крепко держать Тюбенция, и мы телепортировались подальше отсюда.
========== Глава 8. Последствия "знакомства" со снежными псами ==========
Мы шли по тропинке, уходящей от Смысловца в сторону леса.
– Кто вы такие? – не понимал Тюбенций, он с трудом переварил всё то, что произошло на арене. У него не было причин доверять мне и Сулитерии.
Карси, чью руку я не отпускал, предпочла, чтобы мы сами ему всё объяснили.
– Я Семён, а это Сулитерия. – Для начала, неплохо было представиться.
– И откуда вы взялись? Почему Кари вас знает?
– Мы с ней из одного мира. – Пояснил я. – Карси моя девушка…
Тюбенций состроил угрюмую физиономию, однако расспросов не прекратил:
– Не понимаю, Карсилина ведь говорила, что умерла в том мире…. Вы не могли знать о том, что она ожила…
– Мы не знали. – Буркнула Сулитерия, Тюбенций её раздражал всё больше и больше.
– Тогда, как вы здесь оказались? – теперь уже спросила Карсилина.
– Твоё тело было похищено, не знаю кем, не знаю, как. – Ответил я. – И мы отправились искать…
– Значит, вы не могли подумать о том, что окажусь жива?
– Карси, ты даже не представляешь, как я был счастлив, когда узнал… - Признался я.
– Да, мы уже поняли, что наша неугомонная парочка воссоединилась! – недовольно буркнула Сулитерия, на неё я никогда не смотрел с такой теплотой.
Возле дерева, с крупным, раздвоенным стволом, стояла табличка с надписью: «Как прекрасен этот мир!». Будь на нашем месте жители Смысловца, они бы остановились возле неё, и часа три бы на неё смотрели, думая над каждым словом, придавая им глубокое философское значение. В конечном счете, устав думать, что бывает крайне редко, они произнесли бы: «Разве этот мир так прекрасен, как там написано?», порождая пищу для новых размышлений.