Шрифт:
Давным-давно в одном королевстве жил мельник. Умирая, он оставил наследство трем сыновьям.
Старшему досталась мельница, на которую тот зашел один-единственный раз, а потом ему вздумалось нанять работников, чтобы заниматься ее управлением. К сожалению, он так никогда и не узнал, что мельница была волшебной, и на ней можно было задобрить судьбу, пожелать славу и богатство. Поэтому старший сын жил неплохо, но не так богато, как мог бы, из-за чего всю жизнь завидовал новоиспеченному маркизу Карабасу.
«Карабас? Что за дурацкое имя, – иногда задумывался он, – мальца всегда звали Ляпин –трусливый заяц».
Среднему
Зато младшему сыну повезло больше. Наследство, которое ему досталось, умело говорить человеческим языком, поэтому смогло объяснить свою волшебную пользу. Причем зверь оказался настолько красноречивым, что даже такой недалекий юноша, как Ляпин, понял, чего от него хочет кот.
Кстати, о коте. Раньше Ляпин никогда не слышал, чтобы питомец разговаривал. Младший сын провел множество веселых часов, развлекаясь с ним, пока отец и старшие сыновья занимались работой на мельнице. Ляпин бегал со всех ног за рыжим котом, стараясь загнать его на самое высокое дерево, чтобы наблюдать, как тот с огромными от ужаса глазами будет громко мяукать, прося, чтобы его сняли, а потом залазил вслед за ним, чтобы схватить кота за шкирку, спустить на землю и почувствовать себя героем, ведь единственное, что хорошо получалось у Ляпина – это лазанье по деревьям.
Удача всегда улыбалась ему, или, по крайней мере, так он думал в те моменты, когда во время безделья получалось избегать поручений отца. Все остальное у Ляпина выходило из рук вон плохо: он не мог молоть муку, печь пироги, следить за ослом, не мог даже продавать булки и хлеб, потому что по дороге на рынок каждый раз съедал часть товара. Однажды, чтобы хоть чем-то занять младшего, отец доверил ему следить за курами, но и это задание он провалил, так как до смерти перепугался петуха. Он вообще не особо ладил с животными, потому что обычно они давали ему отпор: после попытки покрутить хвост осла (жаль, что он не догадался покрутить ослиные уши), тот больно укусил его. Единственный, кого он не боялся, был добродушный Мурлыка: кот с шелковой шерсткой, который даже не ловил мышей, а однажды Ляпин сам видел, как к коту вышла крыса, и он не трогал ее. Ух, как Ляпину хотелось поиграть с грызуном, но он испугался маленьких, но острых зубов (юноша уже имел печальный опыт забав с крысами).
Старший брат Ляпина большую часть времени был занят помощью отцу, средний же часто пропадал в кабаках, а младший все время занимался ерундой, и никак не мог оставить кота в покое. Именно поэтому умирающий отец решил оставить его Ляпину, правда он надеялся, что сыновья объединят дары и будут работать на мельнице вместе (старшие братья будут вкалывать, пока бестолковый Ляпин веселит их своими забавами с котом), но такового не случилось.
За несколько дней до кончины мельника произошло небольшое происшествие. В этот раз Ляпин загнал кота не на дерево, а в мельницу, где тот в страхе нырнул меж жерновов, взвизгнул и затих, после чего его никто не видел. Мельнику он не особо нравился, но питомец принадлежал его покойной жене. Выгнать зверька не
– Тебе, Фридрих, я завещаю мельницу, – говорил на смертном одре отец.
– Хвала королю! – обрадовался старший брат.
– Тебе, Густав, осла.
Как всегда непросыхающий Густав лишь пожал плечами.
– А тебе, Ляпин, я дарую кота.
– Но он попал в жернов мельницы и наверняка издох там! Я хочу другое наследство! – возмутился Ляпин.
– Не мои проблемы, – отрезал отец и приготовился испустить дух.
Опечаленный Ляпин поплелся на мельницу посмотреть, жив ли там кот. Когда он зашел внутрь, не услышал никаких звуков. Не обнаружив трупного запаха, он немного воспрял – возможно он тоже получит свою часть наследства, если кот соблаговолит выйти.
– Кис-кис? – неуверенно зашептал он вглубь мельницы.
Ляпину показалось, что он услышал, как кто-то шевелится.
– Кис?.. – снова попытал счастья Ляпин.
Больше он ничего не услышал.
Когда Ляпин вернулся, его отец уже отошел в мир иной, из-за чего старший брат побранил его:
– Куда ты смылся, Ляпин-дуралей? Отец хотел дать тебе последнее наставление, но ты ушел искать этого облезлого кота, – устало сказал Фридрих, – сил моих больше нет, бери эту чертову животину и проваливай с моей мельницы. А ты, Густав, забирай осла и отправляйся в кабак, чтоб глаза мои тебя не видели, и не смей возвращаться сюда.
– Но отец сказал, чтобы мы вместе… – начал было Густав, но Фридрих перебил его:
– Теперь я хозяин этой мельницы. Проваливайте оба.
И пришлось двум братьям уйти. Средний брат поехал на осле, и они быстро разминулись с младшим. Густав спешил залить горе алкоголем. Ляпин же еле плелся по дорожке с котомкой в руках, в которой был завернут последний испеченный отцом батон. Начало темнеть, юноша загрустил и сел на срубленное дерево. Он совершенно не представлял, что делать дальше, и где переночевать. Тут он заметил, как к нему приближается странная качающаяся фигура. Ляпин не мог отвести от нее глаз, ему стало страшно, но вскоре он увидел, что это всего лишь кот, что немало его обрадовало. Правда, потом юноша понял: этот кот шел на задних лапах.
– Пойдем, я покажу тебе, где можно найти ночлег, – вдруг сказал ему кот и хитро подмигнул.
– Мурлыка, это ты? Так ты умеешь разговаривать? – удивился Ляпин. – Я знал об этом с самого детства. Почему же ты не отвечал мне, когда я просил поговорить со мной? Я бы оставил это в секрете.
– Так было нужно, о достопочтимый господин.
Ляпин очень удивился этому обращению, раньше его никто так не называл.
– Достопочтимый хозяин, – продолжил кот, – а теперь, пожалуйста, уберите от меня руки. Я и сам могу ходить.
– Но ты делаешь это так странно… – замялся Ляпин, но оставил попытки взять кота на руки.
– И именно поэтому, благочестивый хозяин, вам нужно раздобыть для меня сапоги.
– Сапоги?! Но я сын мельника, а не аристократ. И купить их не могу, кроме этого батона у меня ничего больше не осталось.
– Ты хочешь жить припеваючи, хозяин? – вдруг повысил голос кот. – Или, может, хочешь сегодня же погибнуть от рук разбойников, или умереть от голода? Говори!
– Хочу жить припеваючи! – тут же выпалил Ляпин.