Воля богов!
Шрифт:
На секунду оторопел и Агамемнон. Придя в себя, он с отвращением сплюнул и удалился во дворец, где его спутники уже готовились ко сну.
– - До чего же люди докатились!
– возмущался он, рассказав о том, что только что видел в саду.
– Конечно, бабы - они и раньше друг с дружкой всяким срамом, бывало, занимались, но чтоб детей от этого заводить - до такого разврата ещё никогда не доходило!
– - Не нравится мне этот Ликомед, - задумчиво ответил Паламед.
– Как он сразу полыхнул: некого у меня, дескать, призывать - ищите! Хотя мы ж его ни в чём и не подозревали. Кажется, ему есть что скрывать.
– - Меня другое удивило, -
– Дочек у Ликомеда пять, а девушек за столом шесть сидело. Считать-то я умею. Откуда шестая?
Агамемнон недоуменно оглядел своих спутников.
– - Вы что хотите сказать?
– - Идея одна есть, - отозвался Одиссей.
– Как раз и финикийские шмотки пригодятся.
Следующим утром во дворец Ликомеда постучались длиннобородые купцы в разноцветных восточных одеждах.
"Открывай, красавица!
– бодро сказал один из них выглянувшей на стук служанке.
– Издалёка идём, товар везём, задёшево отдаём!" С этими словами он ловко накинул ей на плечи расписной платок.
Разомлев от такой щедрости, служанка тут же впустила гостей во дворец. Они разложили перед собой привезённые товары, и тут же к ним как пчёлы на цветы слетелись все жившие во дворце женщины. Они толкались, гомонили, перебирали, рассматривали, щупали и примеряли платья, ткани, украшения, нюхали духи и приценивались, а купцы называли такие низкие цены, что приценившиеся почти всегда покупали.
Только одна из дочерей Ликомеда явно не проявляла интереса к разложенным перед ней женским радостям, а внимательно рассматривала меч, непонятно как оказавшийся среди тканей и бижутерии.
Вдруг на улице затрубили тревогу. Девушки с визгом разбежались кроме одной - той, что рассматривала меч. Схватив оружие, она резво бросилась из дворца навстречу опасности. У дверей стоял Агамемнон. Это он трубил. Купцы сняли с себя накладные бороды и тоже вышли из дворца.
– - Что же ты, парень, - срого сказал Агамемнон, - среди девиц прячешься, когда вся Эллада собирается на войну?
– - Мне мама велела, - ответила девушка, опуская меч.
– Она сказала, что меня кто-то ищет, чтобы убить. А про войну я ничего не знал.
– - Стыдно тебе от смерти прятаться. Настоящий мужчина сам должен смерть искать и другим её нести. Зовут-то тебя как?
– - Я Ахилл, сын мирмидонского царя Пелея. А вы возьмёте меня на войну?
– - Конечно возьмём, - ласково ответил Агамемнон, и они пошли к кораблю, оставив во дворце все финикийские товары.
Деидамия - старшая дочка Ликомеда, увидев из окна, как они уходят, бросилась было им вслед, окликнула Ахилла, но тот только махнул ей рукой и, как был в женском платье, поднялся на корабль, а она остановилась у дверей дворца, глядела вслед уходящему кораблю, и слёзы текли по её щекам.
Не только она плакала, глядя на мелькавший над волнами парус. Мать Ахилла стояла на берегу и беспомощно протягивала руки вслед кораблю, будто пытаясь до него дотянуться. Она не успела предотвратить случившееся, опоздав всего на несколько минут.
– - Не лезла бы ты в олимпийские дела, морская нимфа Фетида, послышалось у неё за спиной.
Обернувшись, Фетида увидела сидящего на камне Гермеса.
– - Это ты всё подстроил?
– всхлипнув, спросила она.
– - Вообрази себе, нет. Я тут по личному делу. Присматриваю за моим внучком Одиссеем. Он, мне показалось, решил торговлей заняться, а это ведь по моей части, я думал, что помогу чем, посоветую, но он, как вижу, и без моих советов прекрасно обошёлся.
– - Я знаю, - смиренно ответила Фетида, - на Олимпе меня и моего Ахилла ненавидят. Они и войну эту затеяли специально, чтобы убить его.
– - Вряд ли. Кто и из-за чего эту войну затеял - я сам уже запутался. А убьют там Ахилла или нет - это не ко мне, а к Аполлону. Он у нас большой специалист по предсказаниям.
– - Мне не нужен для этого Аполлон. Я чувствую. Я мать.
Она закрыла лицо руками и зарыдала. Гермес подошёл к ней, положил руку на плечо и как сумел ласково сказал:
– - Не хнычь, Нереевна. Мне и самому эта война не нравится. Она торговле повредит, а значит, мне меньше жертв от купцов приходить будет, так что я постараюсь этому делу помешать. Но, если кто посильнее меня вмешается, то, боюсь, ничего сделать не смогу. А ты пока вспомни, кого из олимпийцев ты ещё не обидела, кто тебе помочь не откажется, иди к нему и проси. Только следи за своими мыслями и словами. Нет умных мыслей - лучше не думай вообще, нет умных слов - говори комплименты. Олимпийцы падки на лесть - по себе знаю. А лучше не трать время и силы - что боги решили, то уж и сами боги не изменят - добудь для сына хорошие доспехи, на войне это самое важное.
Фетида стряхнула его руку и медленно пошла в волны прибоя. Гермес смотрел ей вслед, пока море не скрыло её совсем, а потом взмахнул крыльями на сандалиях и полетел в сторону Олимпа.
Телеф
Гонимый попутным ветром, греческий флот вышел на войну с Троей.
Полные веры в победу, воодушевлённые пламенными речами Агамемнона греки рвались в бой и мечтали поскорей проявить доблесть и отвагу.
Агамемнон был счастлив. Всё сложилось даже лучше, чем он предполагал: он собрал самый большой флот всех времён, вся Эллада прислала ему корабли и отважных воинов, в его войске были герои, не уступавшие ни в чём самым славным витязям древности.
Особенно он был доволен своим последним приобретением: Ахиллом. Этот юноша, который совсем недавно прятался от войны среди девушек, оказался отважным и честолюбивым бойцом. Агамемнон сперва не поверил, что его мать богиня, но, когда перед отплытием Фетида принесла Ахиллу оружие и доспехи, которым позавидовал даже сам Агамемнон - шедевры олимпийских оружейников, подаренные богами Пелею на его свадьбе, всякие сомнения пропали: Ахилл был полубог. Впрочем, он и без доспехов был великолепен: хвастался, что мать в детстве купала его в водах священной реки Стикс, и он после этого стал неуязвим. На спор он давал рубить себя мечом и метать в себя дротики, и ничто не могло нанести ему даже царапины.