Вооружен и очень удачлив. Трилогия
Шрифт:
— Отс-с-с…
— Секундочку, попробуем чуть ниже! — перебил чужой голос. — Вторая точка! Понизьте на одно деление! Раз-раз-раз…
— Отставить проникновение! — гаркнул куратор уже своим голосом — хорошо нам знакомым.
— Слава!.. — радостно начал толстяк и рухнул на колени.
— Кому? — настороженно уточнил куратор. Очевидно, углядел в коленопреклоненной позе толстяка нечто несвойственное статусу носителя Отрицательной сущности.
— Товарищ куратор! — пришла на выручку Вторая. — Оставьте его. Пусть отдышится.
— Интуиция подсказывает мне, что никаких, — съязвил я. — Встретим нотариуса, накроем стол, посидим как люди. Торжественно отопрем замки на сокровищнице, выпустим тех всемогущих магов, что гуляют там с собачкой. Дадим собаке кость, а магам в морды, чтобы больше так не делали. Потом поплачем от зависти к чужому счастью, и по домам: невостребованные родственники к себе, мы на Базу. Авось наследник будет так любезен, что не откажется вручить нам памятные сувениры. Старая книжка, коробочка и шарманка — чем не подарок? Отлично, по-моему. И не так жалко отдавать, как сундуки с драгоценностями.
— И вот этому безответственному типу Организация доверила судьбу мира! — укоризненно сказал куратор. — Заткни уши, Пятый. Ты недостоин. А вы, ребята, слушайте внимательно.
Подумаешь, недостоин! Пока я тихо дулся на напарников, администратора и окружающий мир в целом, из-за стены донеслось странное поскребывание.
Скорее автоматически, чем сознательно, я приник к камню:
— Кто там?
В ответном крике «А там кто?» звучала такая радость, словно сокровищница была безлюдной пустыней, а ее непрошеные гости-ворюги несчастными скитальцами, наконец-то набредшими на спасителей.
В наушнике ахнул куратор.
— Родственники хозяев замка! — строго сказал я. — Его сиятельство барон Рик с братом.
— Замка? — перепугался невидимый собеседник. — Господи ты, боже мой! Ваше сиятельство, простите великодушно! Мы простые монахи, из приюта святого Паллы, заплутали за городом!
— С собакой? — уточнил я.
За стеной послышалось глухое ворчание.
— Какая собака? Да это вервольф! — успокоил мужчина. — Не волнуйтесь!
Действительно, о чем волноваться? Два монаха, прогуливающих вервольфа среди уникальных сокровищ, что может быть обыденней?
— Вы простите, что мы без спроса, — продолжил тем временем монах. — И думать не могли, что попадем… А вы не шутите? Действительно, замок? Пана графа? Варуша, ты слышала, девочка моя, мы в замке его сиятельства! Вот это удостоились!
— О! У них там и девочки имеются! — восхитился Третий.
— Приют святого Паллы, приют святого Паллы… — забормотал куратор. — Сейчас, сейчас… никак не разберусь в новой картотеке. Ну и бардак был у 523 филиала! Стоп, нашел, кажется! Ого! Да это дом скудоумных!
Я вытаращил глаза. Не услышав ответа на свой отчаянный вопрос,
— Эй! Ясновельможные панове, вы еще там? Как мы могли попасть в замок?
— Вот это и я не отказался бы услышать! — озадаченно ответил я, больше всего боясь, что больной мозгами невидимый собеседник с перепугу прекратит диалог. — Да вы не тушуйтесь, садитесь поближе. Я вас прекрасно слышу. Только собачку э-э-э… попросите не так громко рычать. Ох, простите-простите, запамятовал — вервольфа, конечно, вервольфа. Кстати, надеюсь, он у вас воспитанный? Навыкам поведения в гостях обучен? Территорию метить не начнет? Фу! Фу, кому говорю! Зачем же сразу на стену бросаться?
— Ваше сиятельство, скажите, а у вас есть вода? — явно волнуясь, продолжил незнакомец.
— Полно! — вступил в разговор толстяк. — Чистая ключевая, брусничная, мятная. Какую желаете?
Судя по шумному сглатыванию, сидящие за стеной были готовы напиться хоть из лужи, и речь толстяка оказалась для них чрезмерным испытанием.
— Ты что? — ткнула чертовка в бок моего напарника. — Над убогими издеваешься?
— Судя по голосу, они вполне нормальные, — поспешил оправдаться толстяк.
— А еда? — почти крича от возбуждения, спросили из-за стены. — Человеческая еда, не этот хворост, которым мы давимся. А?
— Слушай, я ничего не понимаю, — обернулся я к напарнику. — Какой хворост? Не получится ли так, что прекрасная Мария Цитабарская была не только красавицей и ветреницей, но и большой шутницей? Вроде как в притче о трех сыновьях, которым отец завещал сундук с самой главной человеческой ценностью. Они, дураки, передрались, а оказалось, что внутри обычный веник. Типа народная мудрость. Один прутик переломить легко, а пучок — поди, попробуй.
— И что? — заинтересовались за дверью.
— Что-что, — пожал плечами я. — Разъяренные прутики, то бишь сыновья, так расстроились, что нечаянно перебили друг друга. Правда, к чести покойного отца веник тоже пригодился. Перед поминками прислуга им полы подмела. Там у вас внутри что видно?
Невидимый собеседник несколько замешкался, но потом все же ответил:
— Э-э-э-э… Сейчас, когда стало темно, ничего не видно. Ходим на ощупь.
— Эй! Эй! — тут же всполошился куратор. — Пятый! Отставить ходьбу! Артефакты! Хрупкие ценности! «Лучший подарок даме»! Шарманка-а-а-а!!!
— Послушай, монах, — опомнился я. — Вы там не особо перемещайтесь! Лучше вообще сидите на месте и ни ногой в сторону. Вот-вот наследник с ключом явится. Отопрем дверку и… вы, главное, не уходите пока никуда. Хорошо?
За дверью горько засмеялись:
— Шутишь? Мы бы и рады уйти, да некуда!
— А как внутрь забрались?
— Из подземки, — после небольшой заминки признались из-за стены. — Искали лаз наверх, из тоннеля, а попали сюда. Господи, тут так страшно!
В наушнике потрясенно ахнул куратор.