Вооружена и очень опасна
Шрифт:
Андрей на этот раз не забыл своего «макарыча» в бардачке автомобиля. Он лежал у него в кармане и ждал своего часа, чтобы помочь при задержании преступника, если тот окажется на месте. В этом Андрей сомневался, но к встрече с неизвестностью был готов.
Охотничьих домиков на местных угодьях было всего четыре. Методом вероятности Туровский отбросил тот, где недавно побывал Олег Воскресенский, так что их осталось три. Три дома в разных концах большого участка. Если пленники окажутся в третьем, последнем, то они отыщут
В небольшом покосившемся на правый бок домишке находились люди. Сомнений в этом не было! Из незашторенного оконца лился тусклый свет, слабо освещая сугроб перед ним.
Андрей попросил остановить машину, не доезжая до дома, тихо вышел, стараясь не хлопать дверцей, кивнул друзьям, те вышли следом за ним. Егеря в целях безопасности попросил остаться в кабине, но тот только хмыкнул, показав монтировку, которую достал из-под водительского сиденья.
Гуськом по протоптанной в снегу тропинке мужчины двинулись в сторону сторожки.
– Не понял, – изумленно встал перед асфальтоукладочным катком сыщик. – Что это?!
Действительно, увидеть в глубине леса асфальтоукладчик выходило за рамки понимания нормального, адекватного человека.
– Каток, – доходчиво и просто объяснил егерь. – Его еще летом угнали. Нашли недавно. Вернуть обратно слишком затратно. Ждут лета.
– У нас угонщики работают исключительно по техническим транспортным средствам, – прошептал Воскресенский. – Грузовой автомобиль порой гораздо дороже легковой иномарки. У меня летом «бычок» из автопарка чуть не угнали...
– Хорошо, что сейчас зима, – пробурчал Туровский и направился к окну.
То, что в доме находятся пленники, стало очевидно сразу после того, как мужчины подошли ближе. Только это были пленники несколько иного рода.
– Братцы! – неслось из сторожки довольно нетрезвым голосом, – так выпьем же за нашу нерушимую мужскую дружбу! За нас, за рыцарей меча и топора, разбойников с большой дороги. Нет. За работников ножа и топора, за охотников с большой дороги!
– Правильно, мы еще за дружбу не пили!
– А я предлагаю повторить «За удачную охоту!».
– Мужики, на хрена нам та охота! Мы и так хорошо сидим. Серега, наливай!
Туровский вскинул бровь.
– Браконьеры, – подтвердил егерь. – Только их голыми руками никак не взять. Они не охотятся, больше готовятся и пьют.
Андрей заглянул через грязное стекло. В тесной комнате дома сидели пятеро довольных проводимым отдыхом на природе мужчин, одетых в маскировочные комбинезоны. На вешалке висели их охотничьи ножи и ружья.
Туровский дал знак рукой, и мужчины повернули обратно. Шли гуськом, стараясь производить меньше шума. Лишний шум им ни к чему. Осталось два дома, в одном из них точно томятся молодожены.
Дорога
– Там никого нет, – сказал, вздыхая, Феофан. – И лаковые ботиночки у вас на тонкой подошве.
Туровский хмыкнул, показывая егерю, что ни за что не отступит от намеченного плана. Олег последовал за ним, а Стоцкий с деньгами остался в теплой машине. Он заявил, что согласен с Ильичом: раз тропинки к сторожке нет, то она совершенно необитаема.
Андрей не стал с ним спорить. Он знал, что должен сделать свое дело – проверить вторую, а фактически третью сторожку на предмет содержания там пленников.
Медленно и мучительно долго Феофан, Туровский, за ними Воскресенский пробирались к дому. Пару раз Андрей чуть ли не безвозвратно тонул в сугробах, Феофан его вытаскивал, отряхивал и, перед тем как поставить, протаптывал валенками круг, чтобы сыщик ощутил землю под ногами.
Воскресенский провалился в снег уже на подходе к дому. Он взмахнул руками, как подстреленный хулиганами воробей, и очутился по пояс в снегу.
– Осторожно, – пробурчал егерь, вытаскивая того за руки. – Топтыгину это может не понравиться.
– Кому? – насторожился Воскресенский.
– Медведю нашему, – охотно пояснил Феофан. – Он сейчас здесь спит. Будить его нельзя.
– Медведь?! Здесь?! Откуда?! – изумился Туровский, остановившись.
– Из чащи, остался единственный на всю округу, – с нежным выражением на суровом лице сказал егерь. – Понравилось ему у сторожки. Малины много. Сделал себе берлогу. Оттого сюда никто не ездит.
– Так, отлично, – процедил Туровский, резко разворачиваясь, – теперь я точно уверен, что вторая сторожка необитаема!
Путь обратно к газику отчего-то занял вдвое меньше времени.
До третьего дома ехали по укатанной лесной дороге, но она уходила за поворот, а к сторожке следовало идти прямо. Андрей вышел из машины и пригляделся, к дому вела слабая тропинка, уже практически заметенная свежим снегом. Разобрать, какие следы – людей или зверей – на ней отпечатывались, не представляло никакой возможности. Еще немного, и саму тропинку стало бы не видно. Но она была! Это означало, что недавно к дому кто-то проходил.
Проваливаясь на этот раз в неглубоком снегу (ага, кто-то расчищал подступы!), Туровский подошел к сторожке первым. За ним крадучись, словно охотившийся на сметану кот, прошел Олег. Феофан, молча сопя, без всяких возражений помог добраться до домика Стоцкому, волокущему спортивную сумку. Оставаться в кабине сыщик ему не позволил. Как он выразился, сейчас был необходим каждый штык! Штыком, уставший после многочасовой прогулки по лесу, банкир себя не чувствовал. Но противиться сыщику не стал.