Воплощение страсти, или Красота – большое испытание (Утомленные счастьем, или Моя случайная любовь)

Шилова Юлия Витальевна

– Долго объяснять.

– Ребята, а что мы будем делать с трупом? – кашлянув, спросил Толик.

«Сейчас предложит инсценировать убийство с целью ограбления», – почему-то подумала я.

– А ведь с ним действительно что-то надо делать, – изменился в лице Вадим. – Не оставлять же его здесь. Рядом автобусная остановка, значит, утром его и обнаружат. Понаедут менты, оцепят пансионат, начнут трясти всех подряд. Зачем нам такие проблемы? Тут, кажись, Москва-река неподалёку

протекает? Вот и скинем в неё этого жмурика.

– А что будем делать с машиной? – Толик подошёл к красавцу «крайслеру» и посмотрел на него с нескрываемым восхищением. – Может, оставим её себе?

– Эту машину знает каждая собака в Москве, – помотала головой я.

– Может, и её утопим? – предложил Вадим.

– Ты что, в бане перепарился? Как ты машину утопишь? Это не труп. Машину нужно отогнать в Москву в ночной клуб.

– В какой ночной клуб? – удивился Вадим. – Может, этот пельмень сроду в ночные клубы не ходил.

– Такой не ходил, как же, – вздохнула я и посмотрела на часы. – Все, мальчики, надо шевелиться, а то так до самого утра можно проковыряться.

Толик с недовольным видом сел в машину Зака, включил мотор и вырулил на шоссе. Примерно через час он будет в Москве. Что ж, удачи, как говорится. Встреча с ГИБДД ему сейчас совсем ни к чему. Нам в этом отношении куда как проще – река-то рядом.

Вадим, чертыхаясь, затолкал труп Зака в багажник, предварительно устелив днище какими-то тряпками – кровью боялся запачкать. Хотя крови в тщедушном теле и не было почти.

Странно даже – маленький такой, как воробей, а девчонки его до ужаса боялись. И я в том числе… Было за что – и лупил нещадно, и на наркотики мог посадить, как Машу, например, посадил. Да разве её только? О Заке в нашей среде шёпотом разговаривали. Он ведь из воздуха мог возникнуть, в самый неподходящий момент.

Он мог такое заставить делать… Страшный, страшный человек был… Был да сплыл… Одной сволочью на свете стало меньше. И не заплачет никто, порадуются только. Хотя – кто и чему?

Светка и ей подобные на какое-то время потеряют работу – богатеньких клиентов ещё поискать надо. Тем более – за бугром, с выездом. Ничего, как-нибудь перетопчутся первое время, а потом найдут себе другого покровителя – надеюсь, таким же, как Зак, садистом он не будет. А в свободный полёт в нашем деле уйти почти нереально… Впрочем, мне-то какая печаль? За себя я отомстила, за Машу – тоже. На проституции поставлен жирный крест…

– Машка, а ты с этим мужиком где познакомилась? – спросил Вадим.

– А тебе-то что?

– Не хамила бы ты, а? Лучше бы всю правду рассказала. Я пойму. Я же тебе не чужой. Я ведь тебя чуть было опять

не потерял. Представляешь, что бы со мной сделал твой отец?

– «Отец», «отец», – только и слышно. Ты, по-моему, за него больше переживаешь, чем за меня. Это тот самый мужик, который посадил меня на наркотики и отправил в Грецию.

Вадим крутанул руль так, что машину чуть не вынесло на обочину.

– Машка, ты это серьёзно?

– Вполне.

– А как же ты его нашла? Ты же ничего не помнишь…

– Как видишь, вспомнила, у меня был его телефон.

– А почему ты мне ничего не сказала? Почему решила действовать сама? Наврала с три короба: голова болит, голова болит. Зачем ты меня обманывала?

– Какое это имеет значение?

– Большое, Машка. Сама подумай, что было бы, если бы я не подоспел вовремя? Тебя бы уже не было в живых… – Вадим испуганно посмотрел на меня, словно хотел убедиться в том, что я никуда не исчезла.

– А что же ты в сауну проституток заказал? – усмехнулась я.

– Машуль, ну прости. Это всё Толик… – Вадим, как улитка, втянул голову в плечи. Казалось, он сейчас расплачется. – Я против был. Толик для себя заказал.

– Толик?! Он что, половой гигант?! Ведь было несколько девушек.

– Машка, я, ей-богу не хотел. Прости.

– Ещё скажи, что больше так не будешь.

Вадим покраснел как вареный рак и пропыхтел:

– Я больше никогда не буду, честное слово.

– Эх ты, – рассмеялась я и отвернулась к окну.

Машина свернула с шоссе, спустилась к реке и остановилась. Вадим вытащил тело Зака из багажника и положил на землю. Затем присел на корточки и стал внимательно его рассматривать в мертвенно-белом свете ближних фар.

– Маш, выходит, ты к этому мужику сбежала?

– К этому.

– И что ты в нём нашла? Ни рожи ни кожи.

– Когда тебя посадят на иглу, урод и тот красавцем покажется.

– Вот гад! Жалко даже, что я его с одного выстрела уложил. Нужно было ему придумать что-нибудь такое, чтобы он подольше мучился. Машка, я тебя очень прошу, никогда ничего не предпринимай в одиночку.

В сумочке, заставив нас вздрогнуть, громко зазвонил мобильный. «Мама, конечно», – поняла я.

– Доченька, как твои дела? – Это действительно была она.

– Мамочка, не волнуйся, я скоро приеду. Мне очень нравится в Москве. Мы ходим по театрам, выставкам, галереям. Москва – замечательный город.

– Возвращайся побыстрее, доченька. Мы с папой тебя ждём.

Закончив разговор, я тяжело вздохнула и уставилась на мёртвого Зака.

– Машка, ну ты и врёшь! Где ты так научилась?