Вопреки судьбе

Gannel

Не трактирщику противостоять людям Ришелье.

А вот Атос, как и д’Артаньян, над этим не задумывался. И считал, что трактирщик заслужил наказание.

Наверное, они тоже правы. Этот вывод дался девушке непросто. Для этого пришлось подавить в себе ужас при воспоминании о хлысте в руках гасконца. И заставить себя мыслить без оглядки на чувства.

Дюма, думала Лиза, писал о наказаниях слуг спокойно, не ставя это в упрек господам. Оно и понятно, даже для времени автора это было нормально.

Трактирщик же был виноват. Даже, кажется, по законам нашего времени, тот, кто способствует преступлению, несет

наказание. И уж в глазах мушкетеров – тем более. Это она тут сопли распускает, жалея.

Встрепенулась Лиза, когда д’Артаньян уже заканчивал рассказ, упомянув, что король дал слово девушке, что не будет гневаться на четверых друзей. И слова Атоса, в которых содержался намек, что Лиза могла солгать, ее задели.

– Если бы я солгала, его величество уже давно отдал бы приказ об аресте господина д’Артаньяна, - заметила девушка, поднимаясь. – И он был бы задержан немедленно, а не отправился в путь, сопровождая экипаж, который мне выделен был по приказу, кстати, тоже его величества.

Мушкетер лишь молча наклонил голову, принимая доводы Лизы. Да и гасконец не возражал, что для Атоса было ценнее.

– Полагаю, мне лучше оставить вас, - закончила она. – Вам наверняка есть что рассказать друг другу.

В дверях девушка ненадолго задержалась.

– Господин Атос, если у вас будет время… я бы просила вас уделить мне несколько минут для разговора.

Тот вновь лишь молча кивнул. Не дождавшись ответа, Лиза покинула комнату, уже мечтая просто остаться одна.

– Знаете, Атос, - задумчиво протянул гасконец, - мне кажется, вы все же очень суровы к мадемуазель Луизе. Я вас не понимаю, признаться. Это у меня есть причины затаить на нее обиду. Но вы… вы ведь считали, что она права, не так ли? Вы сами пытались меня в этом убедить.

– Все так.

– Тогда почему?..

– Пустяки. Лучше расскажите, что у вас за причины для обид на нее? Разве только то, что вы лишились награды?

– Не только, - вздохнул д’Артаньян. – Мадемуазель Луиза, пусть и невольно, стала причиной моих страданий.

– Любовных? – усмехнулся Атос.

– Да. Но вы неверно меня поняли, мне кажется.

– Рассказывайте.

========== Глава 17, о чувствах ==========

Лиза не была уверена, что Атос придет к ней этим днем. Помня, сколько он выпил до и во время их встречи, а также сколько выпьет за разговором с другом и рассказом о прошлом, девушка полагала, что он, вероятнее всего, вскоре будет крепко спать. Но ошиблась – граф пришел.

Появился, когда было поздно, а Лиза уже велела Мишель принести воды для вечернего умывания. Держался на ногах он, как и до того, не очень твердо. Но взгляд был по-прежнему острым и внимательным.

– Вы хотели со мной о чем-то поговорить? – количество выпитого угадывалось только по тому, что речь была чуть медленнее обычного.

Сомнение, отразившееся на лице девушки, было столь красноречиво, что мушкетер усмехнулся, предугадав ее вопрос:

– Я пьян, вы правы. Приношу вам свои извинения. Но я готов выслушать вас. Поверьте, я осознаю то, что мне говорят.

Лиза

только и смогла, что указать гостю на стул. Но он даже в таком состоянии сел не раньше, чем девушка.

– Полагаю, я также должен принести извинения, что не выполнил вашей просьбы, - видя, что Лиза молчит, произнес Атос.

– Нет, вы не виноваты! – прервала его девушка горячо. – Вы сделали все, что было в ваших силах! И я очень признательна вам за вашу помощь и ваше письмо!

Мишель, вернувшись с кувшином воды, тихо метнулась в другой конец комнаты, показывая, что не слушает господские разговоры.

– Его величество благоволит вам… Отчего?

– Мне кажется, он просто решил, что эти меры не будут лишними.

– И только?

Под пристальным взглядом девушке стало неуютно.

– Возможно… - пробормотала она, - это влияние… графа д’Орбье.

– Быть может, сударыня, - согласился Атос. – Но зачем это графу?

– Боюсь, его мотивы мне неизвестны, - торопливо ответила Лиза. – Но я желала бы посоветоваться с вами о другом.

– О чем же?

– Я… - девушка помедлила, а затем, собравшись с духом, выпалила. – Вероятно, я знаю, где находится мадам Бонасье.

– Вот как?

Лиза ожидала, что сможет удивить собеседника. Но флегматичность Атоса, видимо, подобными заявлениями пробить было трудно.

– Но у меня нет никаких доказательств, - добавила девушка.

– Почему же вы решили, что она там?

– В этом и дело, я не могу объяснить, - уныло отозвалась Лиза. – Называйте это женским предчувствием, догадками, ощущениями…

– Или знанием будущего?

Девушка вздрогнула и в ужасе уставилась на мушкетера. Выпитое ли влияло на него, или он умышленно говорил это?

– Сударыня, вы не первый раз говорите о том, что будет, - жестко бросил мушкетер. – И это случается. Но вот ваши объяснения, откуда вы это знаете, выглядят неубедительно. Или вы полагаете иначе?

– Н-нет.

Помолчав некоторое время, она сдавлено произнесла:

– У меня нет доказательств. И я не могу объяснить, почему я думаю так. Как нет у меня и уверенности в том, что в этот раз я права. Именно поэтому я обратилась к вам, а не сказала сразу обо всем господину д’Артаньяну.

– А не потому ли, что он не послушает вас? Вы едва не отправили его на плаху.

– Нет, поверьте…

– Поверить?! – мушкетер ощутимо вздрогнул.