Вопреки всем запретам
Шрифт:
– Правильно Рома, ты не думал.
– Оксан, пожалуйста, дай нам шанс, - он поворачивается ко мне. Я вижу его осунувшееся лицо, красные глаза и мокрые ресницы. Он пытается бороться с эмоциями, крепко сжимая скулы и кулаки. А затем, взяв мои холодные руки в свои горячие ладони по очереди нежно и медленно целует их.
– Как ты себе это представляешь Ром? Со мной гулять, а с ней жить? – едва дыша от пробиваемой дрожи шепчу я. Сердце снова заходиться в агонии и слезы неконтролируемым
– Давай пока будет просто вместе, в тайне, потом я что-нибудь придумаю. – шепчет он.
– Пойми, я не могу идти против него в открытую. Он может всю жизнь нам с тобой испортить. Он отвернется от меня, и я даже дворником не смогу в этом городе устроиться. Зачем так рисковать? Я обещаю тебе, я все решу, мне просто нужно время.
– А если Рома тебе не удастся его убедить? Что будет? Через год сообщишь мне о дате вашей с Наташей свадьбы? Ты вообще понимаешь, о чем говоришь?
– взрываюсь я, услышав эти слова и отталкиваю его от себя. Открыв дверь, хочу сбежать, чтобы не видеть и не слышать. Разве можно так ошибаться в человеке?!
– Оксан… ты постоянно убегаешь, может хватит?! – хватает он меня за рукав и тянет на себя.
– Я не убегаю Рома, я спасаю свою жизнь от избалованного маленького мальчика, у которого слишком быстро забрали понравившуюся игрушку. Если бы ты любил меня, Рома, ты бы поступил как мужчина, а не предлагал позорные вторые, запасные роли, - горько усмехнувшись говорю я и замечаю, как заходят желваки на его скулах, как сильно со злостью, он сжимает мое запястье.
– Ты не понимаешь, о чем просишь, я…я не могу, - он бросает мою руку и сжимает руками голову. Пользуясь передышкой, мгновенно выскакиваю из машины. Но сделав всего несколько шагов, разворачиваюсь. Он больше не смотрит на меня, когда срываясь с места, уезжает, оставляя меня одиноко стоять на пустынной улице.
Всю неделю я словно актер из массовки сериала «Ходячие мертвецы» брожу по институту от кабинета к кабинету. Нет ни сил, ни желания делать что бы то ни было. Сашка и Кирилл как истинные друзья пытаются делать вид что все у меня в порядке. Но к концу недели их терпению приходит конец и перед последней парой четверга они радуют меня новостью, что завтрашним вечером мы все дружно идем в бар на выступления ребят. Предугадывая мой дезертирский ответ, Кирилл заявляет, что если я откажусь, они завалятся всей компанией в мой двор, и будут горланить песни под окном всю ночь. Я знаю этих гавриков, они могут. Так что выбора особо нет.
На следующий день, на большой перемене, не испытывая ни малейшего желания идти на обед, выхожу в институтский двор. Хочется просто постоять в одиночестве и не строить из себя жизнерадостного дебила. Присев на самую дальнюю лавочку и натянув поглубже капюшон, врубаю на всю музыку. Настолько глубоко ухожу в себя, что не сразу замечаю присевшего рядом человека.
– Будешь? – протягивая мне сигарету, с хмурым выражением лица, он присаживается рядом. Я смотрю на сигарету, на руку, запястье которой украшает тату, поверх грубого шрама и в конце концов, принимаю подарок.
– Эмм.. наркота? – выглядываю из-под капюшона и удивляюсь тому, насколько красивые, оказывается, у него глаза. Омуты…голубые омуты. Я ведь никогда не подходила к нему так близко. В ответ на мой вопрос, Джек хмыкает и отрицательно качает головой.
– Если хочешь могу найти, - смеется он, но встретив мой испуганный взгляд, спешит успокоить меня.
– Подумал, что тебе не помешает…
– Я так плохо выгляжу? – прикуривая сигарету удивляюсь я, издавая нервный смешок.
– Да в общем то ничего. Если не брать во внимание того, что ты последнюю неделю ходишь с таким видом, словно перепробовала все методы суицида, но все равно жива…
С удивлением для себя замечаю, что смеюсь впервые с дня рождения Ромы. Удивительно, как непредсказуема эта жизнь…
– Вот такой я суицидник-неудачник.
– Крутые кроссы, чей автограф? – опустив взгляд вниз, говорит он.
– Честер, Линкин парк, - слегка улыбнувшись он одобряюще кивает головой и отворачивается в сторону.
– Так, кто тот негодяй? – через несколько секунд спрашивает он.
– Какой негодяй? – затягиваюсь сигаретой и с удовольствием выпускаю кольца дыма в небо.
– Который тебя бросил…у вас девчонок всегда одна и та же беда…- говорит Джек с таким видом, будто бы диссертацию защитил на тему психологии женщин.
– Вообще то я его бросила…фактически, - нервный смешок и снова это надоевшее уже чувство опустошенности, нехватки при воспоминании о нем.
– Странная ты, чего рыдаешь тогда, - скрестив перед собой руки, он откидывается на спинку лавочки, устремляя взгляд в небо.
– И ты мне про странности говоришь…, - потушив сигарету, выбрасываю ее в рядом стоящую урну. Курю второй раз в жизни, наверное и не стоит больше…Несколько минут мы сидим в тишине. И тишина эта не давящая или неловкая, тишина правильная, комфортная. Он смотрит в небо, я себе под ноги. Мы абсолютно разные, не похожие ни в чем…но именно после странного разговора с ним, я чувствую, как ко мне возвращаются силы, желание жить дальше.
– Кстати, - вдруг резко поворачиваюсь к нему я, осмелев вконец.