Вопреки всем запретам
Шрифт:
— Как тебе концерт? — спрашивает он, возвращая внимание ко мне.
— Круто! Жаль только автограф взять не удалось, — удрученно вздыхаю, и обхватываю себя руками. — Я их коллекционировала раньше!
— Автографы, и много их у тебя?
— Ага, штук двадцать накопилось. Ну это так…детство, — смущенно улыбаюсь.
— Вот, например один из них, — с довольным видом поднимаю ногу и демонстрирую ему свой кросс с автографом Честера.
— В прошлом году… Линкин парк, — и столько гордости в глазах. Нет, все таки детство из меня ничем не выбить. Нашла чем хвастаться
— Вау… и как тебе удалось? — на удивление вижу восторг в его глазах.
— О, да ничего особенно, встретила его в лифте, — видя вопросительный взгляд Ромы, продолжаю.
— Ходила в Отель Плазу, там на третьем этаже у них клиника глазная. Забирала маме контактные линзы. Ну и представь мое удивление, когда я забегаю в практически уехавший лифт, едва не поцеловав носом пол, и сбиваю какого-то мужчину с ног. Тысячу раз извиняюсь, а потом поднимаю на него глаза…и думаю: Обалдеть меня пришибло, раз уже Честер видится в лифтах! Ну и слово за слово, очень приветливый и смешливый оказался. Тут просто Бог послал автограф взять, а при себе у меня только коробка с новыми кроссовками, которые я только что купила. Недолго думая, я пихнула ему их и вуа-ля!
— Обалдеть, чертенок! Не перестаешь меня удивлять, — смеется во всю Рома. А я хмурюсь, замечая, что половина женского населения этого заведения пялится на моего спутника.
— Круто, то есть если меня выпрут из следствия, и наступит черный день в нашей жизни, мы сможем толкнуть их на авито и прокормить голодных себя и детей, — подавшись вперед, ко мне, говорит он.
— Фиг тебе! — показываю дулю и для большей убедительности язык.
Мы снова хохочем. В этот момент официантка подносит к нашему столику заказанный ранее Ромой десерт. И выставляя все это на стол, незаметным движением (по идее для меня незаметным), подкладывает под Ромино блюдо салфетку со своим номером телефона. У меня тут же пропадает вся игривость, Рома же словно не замечает этого.
— У меня к тебе дело, — серьезным тоном говорит он. На что я инстинктивно подбираюсь и становлюсь вся во внимании.
— Дело в том, что мне нужен помощник. Хотел тебе предложить место, — встретив мой вопросительный взгляд, продолжает Рома.
— Твоя задача, приходить три раза в неделю после занятий, помогать. Делать, то что ты в прошлый раз делала, плюс канцелярская работа: сшивать, описывать дела, выезжать со мной на места происшествия при желании. Практику мы тебе поставим. С шефом я уже обговорил твою кандидатуру, теперь дело за тобой.
Вот это точно было неожиданно. Несколько секунд мы сидим в полном молчании. Честно говоря, если не брать во внимания наши личные отношения с Ромой, работать у него мне очень понравилось. Да и практика не помешает. Когда мне еще представится такой шанс? В настоящем следствии принять участие. С подработкой вопрос отпал, так как мама при деле, можно и о профессии позаботиться. Рома успевает слопать свой десерт, когда я выдаю тихое и видимо неожиданное для него:
— Я в деле.
Он поднимает на меня удивленные глаза, наверное, не ожидал
— Правда
— Ага, но ты же будешь хорошим начальником? — хитро щурюсь и начинаю уплетать мороженое.
— Конечно…если ты будешь послушной, — после небольшой паузы выдает он.
После того, как и десерт съеден, Рома наконец-таки приступает к самому ожидаемому вопросу.
— Ты все таки, скажешь что случилось? — он смотрит на меня пристально, слегка подавшись вперед. Все своей позой показывая, что допроса мне не избежать.
— Твой телефон случился, — хмуро ковыряюсь ложкой в пустой тарелке. Очень не хотелось признаваться в том, что залезла в его звонки.
— И что с ним? — не понимающе вскидывает он брови.
— У Светы-сиськи спроси, — не поднимая на него глаз от смущения и вновь поднимающейся в душе досады, говорю я. После моих слов, на целую минуту воцаряется тишина. И вдруг, словно гром среди ясного неба его, возмущенный-недоверчивый возглас.
— И ты из-за этого два дня избегала меня??
— Угу, — издевательски изгибаю бровь и выжидающе сморю на него. И ни разу не испугал.
Рома горько ухмыляется и за секунду превращается из веселого в до жути усталого человека. Снова трет лицо руками, и наконец-таки подняв на меня глаза, примирительно говорит:
— Ладно, я дурак и кретин… что мне сделать?
— Ох не знаю… индульгенции нынче подорожали, — в предвкушении тру ладони и злобно ухмыляюсь. У Ромы вырывается нервный смешок, несколько секунд он смотрит куда-то в сторону, а затем одним резким движением подтягивает мой стул вместе со мной к себе. От неожиданности я невольно вскрикиваю. Достав телефон, он кладет его так, чтобы мы вдвоем видели экран. А затем демонстративно, комментируя каждое имя, как бы спрашивая моего одобрения, удаляет со своего справочника все сомнительные номера.
— Инцидент исчерпан? — уголок его рта приподымается, в подобие улыбки.
— Более чем, — с довольной физиономией говорю я и поднимаю на него глаза. Он бесконечно долго молча и задумчиво смотрит на меня, а затем также неожиданно и по-свойски притянув за шею, целует. И я ругаю себя на чем свет стоит, за то что так долго избегала его. Сколько же таких приятных моментов я потеряла.
Затем, Рома разворачивается к столу, и приобнимая одной рукой меня за плечи, допивает кофе. Я же сижу молча, и прожигаю взглядом, лежащую под чашкой салфетку с номером официантки. Рома, проследив взглядом за моим, хитро посмотрев на меня, непринужденно произносит:
— О, точно! — и взяв салфетку, демонстративно тщательно вытирает ей рот и руки, а после, скомкав бросает в пустую чашку из под кофе. Послав мне одну из самых обаятельных улыбок, подмигивает. На душе тепло, а на щеки уже начинают болеть от широченной улыбки. Оглядываю зал, в поисках хозяйки злополучного номера. Было бы здорово, окажись она свидетельницей данного действа. Но ее в зале нет. Мы уже собираемся вставать из-за стола, когда раздается звонок телефона Ромы. Несколько минут он ведет разговор, а я понимаю, что его снова вызывают на работу.