Вопреки
Шрифт:
Её так и подмывало спросить Стаса, не снятся ли ему подобные сны. Сны о военвраче и медсестре военного госпиталя. Но очень боялась утвердительного ответа. Стас заинтересуется таким совпадением и не отпустит. Привяжет к себе ещё крепче.
На всю оставшуюся жизнь…
* * *
Однажды он попросил помощи.
— Насть, переведи мне пару документов. Надо срочно, а у меня нет времени. Я уже прочитал и знаю, что там, но к контракту нужен напечатанный перевод. Тир потом оформит его от своего имени.
Она села за стол-брифинг
Во время общения Настя старалась больше не перечить Стасу. Ведь его характер никуда не делся, и сам он не изменился. Хотя оказался далеко не простым парнем. И даже интересным. С каждым днём он раскрывался с ещё неизведанной ею стороны. Был разносторонне развитым. Мог говорить о классической музыке и книгах, о фильмах не для всех. Иногда она забывала, что перед ней человек, удерживающий её около себя шантажом. И не просто удерживающий, а и склонявший к постельным отношениям.
Но довольно быстро приходила в себя и, гася заинтересованные искры в глазах, захлопывала приоткрывшийся от удивления рот.
* * *
Пришёл день, когда на пороге дома появилась миловидная темноволосая девушка.
— Знакомься, Настя. Моя сестра Виктория. Виктория, а это та самая Настя, о которой я тебе рассказывал.
— Настя, и как ты терпишь моего брата? С ним же и суток нельзя провести без ссоры.
— Сама удивляюсь, Виктория. Но между нами уже больше недели мир.
— Так долго?
— Вика, — рассмеялся Стас, — ты обещала рассказывать обо мне только хорошее. Иначе через две недели Настя от меня сбежит.
— А я разве плохое сказала? Вот если бы я выдала тайну, что мы с тобой каждый час цапаемся…
— Лучше расскажи, как отец отпустил тебя к нам. Ты же только вчера прилетела.
— Тираннозавр на ужине расхвалил Настю и попросил пожить у вас, чтобы почаще разговаривать с ней на английском. Именно на моём диалекте.
Настя с улыбкой наблюдала общение брата с сестрой и жутко, но по белому завидовала им. Она одна у родителей. И даже двоюродных братьев и сестёр не было.
С Викторией Настя нашла общий язык быстро. Теперь, вместо того, чтобы сидеть в кресле напротив Стаса, она часами общалась с ней. И в основном на английском. А ещё они вместе переводили присланные тексты от Тира.
И странное дело: за несколько дней эта девочка дала ей немало знаний как переводчику. И как синхронисту, и как техническому. Живя в Англии с малых лет, она стала настоящим носителем языка.
Но и со Стасом они общались много. Настя, конечно, понимала, что он старается показать себя исключительно с положительной стороны, но иногда ей стало казаться, что он вполне способен избавится от некоторых неприятных привычек. Уберёт из общения превосходство, будет более терпимым к людям…
Но даже если самые закоренелые его недостатки так и останутся недостатками, Настя уже была твёрдо уверена, что этот новый Стас — совсем не тот наглый и развязный Стас, которого она встретила на вечеринке. И совсем не тот, который нахально вёл себя в её доме. Будто некая оболочка пошла трещинами
Настя пребывала в некотором раздрае, а её взгляд то и дело стал задерживаться на синих глазах. Причём больше положенного времени для воспитанной девушки. А губы… они действительно красиво и необычно изгибались не только в улыбке, но и при разговоре. Когда Стас не смотрел на неё, что-то увлечённо рассказывая, она, словно завороженная, залипала на их движении. И вновь что-то вспоминала из очень, очень, очень далёкого прошлого. Словно ей сейчас не двадцать три года, а все сто.
И его руки. Те руки, которые бесцеремонно обходились с ней, которые она ненавидела за наглые поползновения, вдруг перестали казаться ей ненавистными. При их определённом движении она чувствовала, как внизу живота зарождалась волна желания, и с каждым днём она становилась сильнее и всё увереннее заявляла о себе.
Настя замирала в объятиях этих рук. Если раньше она думала только о том, чтобы они меньше касались её тела, то теперь хотела этих прикосновений, а воспоминания о том, что они вытворяли совсем недавно, заставляли жаром вспыхнуть и сердце, и низ живота.
Но Стас стойко выдерживал обещание не провоцировать, а Насте было стыдно сделать маленький шаг навстречу. А надо всего лишь задеть губами его грудь. И он всё поймёт. Приподнимет её лицо, всмотрится синим взглядом в зовущие глаза, и страсть ураганом ворвётся в их отношения.
Но Настя лежала, почти не дыша, и гасила свои желания. И постепенно двое уходили в сон, чтобы утром проснуться и разойтись по разным душевым.
* * *
Однако идиллия ушла так же быстро, как и пришла, оставив глубокий шрам на сердце Насти.
Однажды они вспомнили, что через четыре дня защита диплома. Настя сдула с него несуществующую в этом доме пыль и решила освежить в памяти знания. Пару дней они после обеда не выползали из своих комнат, готовясь к преодолению последнего университетского барьера.
Вечером к Насте заглянула Виктория и утащила в парк. Заговорила своей новой подруге зубы, и они не один час прохохотали в беседке. Именно там их нашёл пораньше вернувшийся от отца Стас. Посчитав, что Настя замерзла, накинул на неё свой блейзер. Они посидели ещё с полчасика и решили устроить поздний ужин, после которого Настя и Стас перекрёстно погоняют друг друга по их дипломным работам. Пока Стас копался на кухне, девчонки побежали переодеваться.
Выйдя из гардеробной, Настя заметила, что блейзер соскользнул с кресла, и положила его обратно, по женской привычке предварительно встряхнув. И замерла. Одна рука осталась спинке кресла, другая зажала рот.
Отмерев, Настя присела и подняла две разорванные и пустые упаковки из-под презервативов. И сразу вспомнила, что Стас ездил к «отцу» практически каждый день. В полном замешательстве она вернулась в ванную комнату и умылась, чтобы охладить вспыхнувшее краской лицо. Лицу стало жарко, а сердце опалил лёд. Долго смотрела в зеркало и лихорадочно соображала, сможет ли она вернуться к Стасу и Виктории той самой Настей, что покинула их десяток минут назад. И поняла, что не сможет.