Вопрос статуса
Шрифт:
Арика заявилась на вечер, в нарушение всех правил, в брючном наряде. Впрочем, от нее, похоже, ничего другого и не ожидали. Зато оба мужчины были одеты в классические костюмы. Жорот, в отличие от Арики, сменил мантию на предписанную этикетом темную пару. А Роджер вообще предпочитал именно такую одежду, особенно с тех пор, как стал работать в министерстве. Детей экипировали у местного элитного портного, так что, в общем и целом, они в толпе не выделялись.
Прием у Вулха был не слишком многолюдным — всего-то около сотни человек. Можно сказать, приглашены были только близкие родственники и друзья, практически никто из посторонних на празднество не попал. И происходило действо относительно по-домашнему. В одном из залов были накрыты столы, но официальная часть была очень недолгой. Скоро гости
Близнецы стремительно потерялись в толпе, но за них колдун не беспокоился. Опасаться скорее следовало за несчастных, которые рискнут с ними связаться, ежели таковые вообще здесь найдутся. Атана оказалась в кругу младших родственников Вулха, вместе с Райесом, поэтому за ней тоже присматривать нужды не было. Взрослые могли заняться собой и возможным общением.
Вулх, чуть не в самом начале приема, прикосновением передал Жороту информацию о членах трех аристократических семейств, которые присутствовали на вечере, помимо Рэндаллов, само собой.
Первыми на глаза Жороту попались супруги из Семейства Ворчеров — Шрейт и Герни. Гигант-боевой, мускулистой фигурой и осторожно-скованными движениями походивший на медведя, двигался достаточно ловко, чтобы не сталкиваться с окружающими предметами. Хотя и выглядел в гостиной несколько не на месте. Шрейт был братом Кассела, нынешнего Патриарха Ворчеров, семейства боевых. Которые после того, как вошли в круг аристократов, стали называть себя стихийниками, огненными. Герни, супруга Шрейта, высокая изящная аристократка с длинными светлыми волосами и серыми глазами, выглядела очень утонченно в своем вечернем платье и пользовалась несомненным успехом — она не оставалась без партнера ни одного танца, и танцевать явно умела и любила. Ее супруг предпочитал путешествовать по залу, хотя три или четыре раза приглашал хорошо знакомых дам.
Эта пара старалась к Жороту не приближаться. Колдун про себя посмеивался — Ворчеры в своих попытках надавить на него действовали весьма деликатно, так что он против них ничего не имел. Хотя, само собой, сообщать им об этом не собирался.
Вторым был мужчина, не заметить которого было весьма сложно из-за внушительных габаритов — Эркис, сын Хайны, Патриарха Игеров. Кстати, чуть не единственное семейство, не «отметившееся» в попытке пробиться в Транспорт.
Эркис был высоким и мощным, с брюшком — впрочем, смотрящимся весьма органично — и наметившейся лысиной, которую не скрывала короткая стрижка. Игеры были единственной Семьей во главе которой традиционно, вот уже четвертое поколение, начиная с основательницы, находились женщины. Поэтому Эркис, несмотря на высокое положение в семье — он был, кажется, вторым или третьим по старшинству ребенком — принципиально не стоял в очереди преемников на пост Главы. Жорот с трудом, но вспомнил, что слышал о нем и раньше. Причем его специализации он узнал только сейчас, от Вулха — психолог, мастер преображений и аналитик. А известен Эркис был как удачливый дознаватель, попросту говоря, сыщик. Причем считался чуть не лучшим в Клане, тем, кто в состоянии распутывать загадки, кажущиеся практически безнадежными.
Сообразив это, колдун насторожился. С одной стороны, ничего странного, что Эркис оказался на приеме, не было. Маг явно был душой-парнем и дамским угодником — он уже собрал вокруг себя толпу женщин, гадая им на картах и по руке и расточая улыбки налево и направо. Поклонниц не отпугивала даже его привычка постоянно курить, хотя вряд ли кому они бы это еще простили.
Так что Эркис вовсю наслаждался жизнью, и подозревать опасность с его стороны было нерационально, но все же… все же. Колдун, коснувшись плеча Арики, указал на мага, вовсю очаровывающего дам, и предупредил, чтобы она вела себя с ним осторожней. А еще лучше, избегала. Жена равнодушно кивнула, обаяние Эркиса на нее явно не действовало.
Жорот настолько встревожился, что про последнюю представительницу славных аристократических родов просто забыл. Хотя она сама о себе напомнила, как без этого. Мимо проплыла Льюсилла, в небесно-воздушном вечернем наряде, со сложнейше-вычурной прической и сверкающим
Арика унеслась танцевать с Роджером. Колдун же взял с подноса проходящего мимо слуги бокал и присел на софу. Бокал понадобился, чтобы к Жороту не присматривались, как к потенциальному танцевальному партнеру — он и просто стоять-то быстро уставал, какие уж тут танцы…
Место оказалось удобным для наблюдения. Колдун прекрасно видел и танцующих супругов и большую часть зала. По негласным законам, дамы могли танцевать с мужьями не больше одного-двух раз, но похоже жена и в этом случае игнорирует правила приличия. Причем не по своей вине — просто вряд ли кто ее еще пригласит… Или все же? Кстати, Арика в хаосе вечера держалась на удивление уверенно, вероятно, сказывался опыт Проверки. Насколько Жорот понял, она в период иллюзорного замужества не один десяток лет вращалась в кругах, близких к высшему свету. И была вполне счастлива. А Роджер был одним из самых красивых мужчин здесь, да и выглядел, как рыба в воде. Вот так и подумаешь, а не лучше, спокойней и, главное, безопасней для обоих было бы… Нет уж! Никому он не отдаст ни ее, ни Роджера.
За мужа он в последнее время опасался даже больше, чем за Арику. Вернувшись на работу, колдун понял, что шутки Питера по поводу «тиранства» Роджера имели под собой более чем реальные основания. Робот навел среди служащих образцовый порядок, спровоцировав их стойкую неприязнь. Хотя общался Роджер с людьми предельно вежливо, и, как потом он сказал Жороту, требования озвучивал, исходя из «человеческих критериев», но все равно его запросы казались драконовскими. С другой стороны результат его реформ был весьма впечатляющ. Поэтому, подумав, Жорот согласился со всеми нововведениями, хоть и немного смягчил акценты. Как следствие, больше дюжины сотрудников подали прошения об увольнении — они-то рассчитывали, что с возвращением колдуна все пойдет по-старому. Впрочем, Жорот, особенно и не огорчился — если уж согласились работать, так пусть работают, в конце концов. Только вот не вздумали бы потом «обиженные и оскорбленные» отыграться на Роджере.
Жорот тщательно проинструктировал Робина, да и с мужем обстоятельно поговорил, перечислив все пришедшие в голову ловушки и подводные камни, надеясь, что этого будет достаточно. Но от тревоги избавиться не мог — мало ли, маги господа изобретательные… А Роджер беззащитней любого, даже Атаны. Мысль об этом, как и осознание того, что он может потерять мужа, сильно нервировало колдуна. Слишком уж он привязался к Роджеру, причем отнюдь не как к вещи, что бы остальные ни думали и ни высказывали ему. А высказывалось много и весьма нелицеприятно, к счастью, еще до болезни колдуна, и, следовательно, до выхода Роджа на работу. Жорот уже с полдюжины раз дрался по этому поводу на дуэлях, хорошо хоть, ни Арика ни Роджер так об этом и не узнали. Впрочем, желающих становилось все меньше — маги наконец разобрались, что силой колдун превосходит практически всех, а извиняться и выполнять оскорбительно-вызывающие «штрафные санкции» Жорота никому не улыбалось.
Последний грубиян исправно играл роль обнаженной статуи на одной из площадей, приходя туда, как на работу, в течение недели. Все бы ничего, если не принимать во внимание, что площадь Жорот выбрал в непосредственной близости от дома оскорбителя — там, где соседи могли лицезреть сие зрелище — кстати, прямо из окон. А так же друзья, жена, ее подруги и вся окрестная ребятня, которая, в отличие от взрослых передвигалась по улицам, не пользуясь порталами — лето все же, каникулы… Так что известность местного значения мужику была обеспечена, и надолго.