Вопрос времени. Часть 1
Шрифт:
– А я больше не могу быть твоим напарником, Сэмми. Не так. Я не могу смотреть, как ты бросаешь свою карьеру из-за какого-то гребаного педика, которого ты подцепил и...
– Убирайся!
– Лучше бы тебе завтра сменить напарника, Сэм! Завтра!
– Убирайся!
Доминик выскочил через парадную дверь, распахнул ее настежь, и она, хлопнув о стену, завибрировала. Я видел, как Сэм подошел и аккуратно закрыл дверь, задвинул засов, а затем выключил свет, так что комнату освещали только огонь и лампочка над плитой.
– Мне очень
Он подошел ко мне и опустился на колени рядом с диваном, позволяя мне потянуться к нему, притянуть его к себе, уткнуться подбородком в его волосы.
– Сэм, может, мне стоит...
– Все так, как я и думал, Джи, – он глубоко вздохнул, крепко прижимая меня к себе и поднимая голову, чтобы поцеловать мою шею. – С ним не бывает сюрпризов. Моя семья была сюрпризом, они были потрясающими. Я больше не могу ожидать... мне достаточно того, что есть.
– Но...
Он хихикнул, поцеловал мою челюсть, подбородок, а затем губы.
– Детка, если то, что я делаю в постели, его так сильно волнует, я не знаю, что мне делать. Стал бы я выкидывать нашу историю, если бы роли поменялись местами? – он на мгновение задумался. – Не знаю... Надеюсь, что нет, но кто знает? Я не собираюсь сидеть здесь и осуждать его, лицемерить, потому что это то, что я мог бы сделать. Я просто отпущу его.
– Мэгги, должно быть, позвонила ему через несколько секунд после того, как ты ушел от нее.
– Наверное.
– Ты не злишься на нее?
– А на что злиться? Это должно было когда-нибудь всплыть, просто быстрее, чем я думал.
– А завтра? Что будет, когда Доминик расскажет всем о нас?
Он откинулся назад и посмотрел на меня как на сумасшедшего.
– Ты шутишь? Он никому не скажет. Он просто позволит мне попросить сменить партнера и оставит все как есть. То, что я гей, не так плохо, как то, что он не знал и был моим напарником все это время. Он будет молчать, пока я не скажу. Он никогда не скажет, что я гей. Люди подумают, что он тоже.
От облегчения я задрожал.
– Слава Богу. Я могу...
– Джи, – сказал он, взяв мое лицо в свои руки и улыбаясь мне. – Я должен сказать своему капитану, а там посмотрим, что будет дальше. А сейчас я просто хочу быть здесь, с тобой, и не думать об этом.
Я кивнул.
– Можно я посижу с тобой?
Я потерял дар речи. Слезы хлынули потоком.
– О, детка, – его голос был как мед, когда он поднял меня и усадил обратно, чтобы я прислонился к его груди. Он положил руку мне на плечо, нежно поглаживая круги на животе. Другая рука гладила мои волосы, поглаживая меня, - оба движения должны были успокоить и умиротворить меня.
– Не плачь, все будет хорошо.
– Ты должен сходить с ума.
– Почему?
– В один день ты натурал, а в другой - гей. Господи, Сэм, большинство парней сходили бы с ума. А ты должен действительно сходить с ума.
– У меня было время пережить это, – усмехнулся он, и я скорее почувствовал смех,
Я задрожал.
– Ты ведь знаешь, что я люблю тебя, правда?
– Да, Джи, я знаю.
Я глубоко вздохнул и закрыл глаза.
– Я люблю тебя, Джори.
Я мог бы умереть от счастья прямо тогда и там.
****
Мы решили, что, раз уж мы у него дома, он соберет сумку, мы поедем ко мне на квартиру, а оттуда он уедет утром. Он предлагал просто перекинуть меня себе на спину и нести, но я был полон решимости заставить работать костыли, которые он мне одолжил. Они были немного великоваты, хотя он укоротил их до минимального размера, но он заверил меня, что они вполне подойдут. И вот я добирался до своего здания, а он шел рядом со мной, сильно зевая.
– Ты можешь прекратить это? – ворчал я на него.
– Что? – поддразнил он меня.
Я попытался нахмуриться, но он выглядел так хорошо: улыбка в глазах, губы, изогнутые в уголках, щетина, а волосы местами торчат вверх. Он был взъерошен и растрепан от того, что лежал со мной в постели, доказав мне, что может быть осторожен, когда занимается со мной любовью. Он обвил мои ноги вокруг своей талии и поддерживал мой вес на своих коленях, ни разу не коснувшись моей лодыжки. Я настоял на том, чтобы мы окончательно оформили наш статус «снова вместе», несмотря на его возражения.
– Я не хочу причинять тебе боль, – сказал он, когда я опустился так, что моя голова оказалась у него на коленях.
– Ты не сделаешь, – ответил я, потянувшись вверх, чтобы коснуться его лица, мои пальцы скользнули по его челюсти. – Но ты должен быть во мне.
– Да?
– Пожалуйста.
– Хорошо, детка, – сказал он, его голос был низким и хриплым.
Я позволил ему спустить меня с колен и наблюдал, как он разматывает мою лодыжку, освобождая меня от аппарата. У него был эластичный бинт, и он методично накладывал его, проверяя, не слишком ли он тугой, массируя судорогу на другой икре, проводя своими сильными руками по обеим ногам до бедер. Когда я поднялся с дивана, прогнув спину, он подхватил меня на руки и отнес на свою кровать. Я был прижат к нему, и когда он поцеловал меня, я громко застонал.
– Я надел презерватив с Мэгги, Джи, клянусь, надел.
Я улыбнулся, глядя в потемневшие от страсти глаза.
– И что?
– Я пошел и сдал анализы, и я знаю, что это не так быстро проявляется, но я чист и...
– И что? – повторил я. – Ты просто хочешь, чтобы я позволил тебе...
– Да, пожалуйста... позволь мне.
Я смотрел ему в глаза и видел, как сжимается его челюсть, слышал дрожащее дыхание, видел, как он тяжело сглатывает.
– Малыш, клянусь, я...
– Я никому не доверяю так, как тебе, Сэм.