Вор в ночи
Шрифт:
Прибыл лифт, они вошли в кабину, спустились вниз. Охранник взглянул на них, не узнавая, не проявляя к ним ни малейшего интереса.
— До свидания, Эдди, — попрощалась она. — Все нормально?
— Да, пока, — буркнул он.
Ниже ее записи в книге появились еще три, то есть три человека вошли в здание после нее. Она расписалась в графе ухода, взглянув на часы, поставила время: 1-56. Наверху она провела больше полутора часов.
Снаружи их встретил холодный ветер. Она повернулась к Берни, посмотрела на его
Однако это приятно, когда твои книги несет кто-то другой.
— Что ж, я, пожалуй, возьму мои бумаги и…
— А куда вам?
— На Семьдесят шестую улицу.
— Восточную или Западную?
— Восточную, но…
— Я вас подвезу. — Он уже стоял на бордюрном камне с поднятой рукой. Такси появилось, как из-под земли, а мгновением позже он открыл для нее дверцу.
Она скользнула на заднее сиденье.
— Семьдесят шестая улица, — сказал он водителю. — И?
— Лексингтон.
— Угол Лексингтон-авеню, — добавил он.
Мысли у нее путались, ее просто засасывало в омут. Она вдруг превратилась в школьницу, в девушку, попавшую в передрягу, вроде Грейс Келли в фильме Хичкока. Когда они подъезжали к перекрестку, она указала на дом, и Берни наклонился вперед чтобы подсказать водителю, где надо остановиться.
— Подниметесь на чашечку кофе?
Эту фразу мысленно она повторяла всю дорогу.
— Да, — ответил он. — С удовольствием.
Она внутренне напряглась, когда они подходили к швейцару, но тот показал себя истинным джентльменом. Не поприветствовал, обратившись по фамилии, просто открыл и подержал дверь, пока они пройдут, после чего пожелал ей и ее спутнику доброй ночи. Наверху она едва не попросила Берни открыть дверь без ключа, но решила, что нет нужды подчеркивать собственную уязвимость. Сама отперла несколько замков.
— Я приготовлю кофе… А может, что-нибудь выпьем?
— Не откажусь.
— Виски? Коньяк?
— Коньяк.
Пока она наполняла бокалы, он прошелся по гостиной, всматриваясь в картины на стенах, задерживаясь у книжных полок. Обычное поведение гостя, но этот гость был преступником, поэтому она решила, что он просто оценивает ее имущество. Скажем, акварель Шагала, перед которой он остановился. Она заплатила за нее на аукционе пятьсот долларов. Теперь цена поднялась как минимум втрое.
Конечно, в ее квартире он мог бы добыть куда больше, чем в офисе «Тависток корпорейшн».
Понятное дело, он не мог этого не понимать.
Она протянула ему бокал с коньяком.
— За криминальную деятельность, — провозгласил он тост, и она подняла свой бокал. — Я отдам вам бумаги, пока не забыл.
—
Он открыл кейс, протянул конверт. Она положила бумаги на кофейный столик, с бокалом коньяка прошла к окну. Мягкий ковер отменно глушил шаги, не хуже мягкой подошвы.
«Тебе нечего бояться, — сказала она себе. — И ты не боишься, ты…»
— Вид впечатляет, — он подошел вплотную.
— Да.
— Вы могли бы видеть отсюда окна своего офиса, если бы не то здание.
— Мне уже приходила в голову такая мысль.
— Прекрасно. — Его руки обняли ее, а губы коснулись шеи. — Элайн белокурая, Элайн ослепительная, лилия Астолата [1] , — губы ухватили мочку уха. — Но тебе, наверное, постоянно это говорят.
— О! Не так, чтобы часто. Гораздо реже, чем ты думаешь.
1
Речь идет о персонаже цикла поэм А. Теннисона «Королевские идиллии» (1859).
Он ушел, когда небо только начало светлеть. Она полежала несколько минут, потом поднялась, чтобы закрыть за ним дверь.
И рассмеялась, обнаружив, что дверь он запер без ключа.
Она не спала чуть ли не сутки, но не испытывала усталости. Сварила кофе, налила в чашку, села за кухонный стол, пролистывая копии документов, которые принесла из офиса. До нее вдруг дошло, что без помощи Берни до многих она бы не добралась. К примеру, не сумела бы открыть ящики стойки в кабинете Тавистока.
«Элайн белокурая, Элайн ослепительная, лилия Астолата».
Она улыбнулась.
В начале десятого, не сомневаясь, что Дженнингс Кольярд на рабочем месте, она набрала его прямой номер.
— Это Андреа. Мы и мечтать не могли о таком успехе. У меня копии маркетингового плана Тавистока на осень и зиму плюс полдюжины отчетов по испытаниям, а также очень любопытная новость. Если Джордж Тависток в своем кабинете, то сейчас он читает заявление Лилии Астолата.
— Кто это, Андреа?
— Элайн Холдер. Вчера вечером она собрала вещи и оставила прощальную записку. Я подумала, что тебе захочется узнать об этом первому.
— И ты, разумеется, права.
— Я бы пришла на работу, но совсем вымоталась. Хочешь прислать курьера?
— Уже посылаю. А ты поспи.
— Есть у меня такое желание.
— Ты отлично потрудилась, Андреа. И будешь вознаграждена.
— Я на это надеялась.
Она положила трубку, вновь подошла к окну, посмотрела на городскую панораму, вспоминая ночные события. Все прошло прекрасно, а не повезло только в одном: она пропустила фильм с Кэри Грантом.
Но его скоро покажут вновь. Фильмы Хичкока крутят часто. Должно быть, людям они нравятся.