Вор

Шульга Александр

Выйдя на свежий воздух, Лозарг всё ещё не ощущал бодрости. Солнце сильно припекало. Был полдень. Народу на улицах было меньше, чем обычно. Лорд прогулялся по нескольким улицам, чтобы прийти в себя и взбодриться. Это помогло. Прогулка разогнала его гнилую кровь, и Лозарг почувствовал прилив сил. Вспомнив некоторые обстоятельства вчерашней беседы с Фелипоне, лорд решил пойти к нему. Идти было не далеко. Лозарг постучал в дверь и вошёл. От стука, дремавший на табурете возле стола, Фелипоне встрепенулся, и когда лорд вошёл, он протирал, едва успевшие слипнуться, глаза.

— Я не вовремя? — спросил вор, остановившись в дверях.

— Заходи, заходи, — помахал рукой Фелипоне, — ну как, ты решился?

— Об этом поговорим позже, — ответил лорд, — сейчас меня интересует вот что: вчера ты сказал, что был таким как я, был разбойником. Так? — Фелипоне кивнул, — но ты ничего об этом так и не рассказал…

Старик вздохнул.

— Присядь, — Лозарг уселся на кровать, — если тебе это и вправду интересно, я расскажу… — старик сделал небольшую паузу, а после начал, — меня зовут Фелипоне Лавин. Я родился в семье крестьянина, а это значит, что семья была бедной. Жили

мы на окраинах возле Парижа. Как только я окреп, отец заставлял меня работать. Мне это сразу же не понравилось. Труд приходилось вкладывать огромный, а получать за это столько, что едва хватало на то, чтобы прокормиться пару дней. Так продолжалось пока мне не исполнилось пятнадцать. Однажды ночью мне не спалось. Была весна. Я вышел погулять под луной, пройтись по окраинам города, посмотреть на звёзды. Пройдясь совсем немного, я заметил, что из города навстречу мне бегут несколько человек. Я не знал кто это, но почему-то захотел пойти с ними. Когда они приблизились, я крикнул: «Возьмите меня с собой», но они, отбежав от меня, остановились и один из них сказал: «Нет малец. Научишься воровать, тогда приходи, а пока adieu». Я сразу же пошёл в город, пробрался в лавку и украл у спящего мясника кошель с деньгами. Утром, я сказал отцу, что нашёл его, когда гулял ночью. Он мне поверил. После работы отец взял украденный мною кошель и пошёл в город, чтобы купить мяса к обеду. Он пришёл в ту же лавку, к тому же мяснику, которого я обворовал. На кошеле была какая-то особенная нашивка. И когда отец хотел расплатиться, мясник узнал свой кошель и закричал: «Вор! Вор! Здесь вор!» Отца арестовали. В это время я был дома, а историю с арестом я узнал потом от случайных свидетелей. Через четыре дня отца повесили на Горе Сокола. Это была последняя казнь Монфоконе. Я своими глазами видел, как петля затянулась на его шее. У меня потекли слёзы. Когда я наблюдал за казнью, ко мне в толпе подошёл один человек и отвёл меня в сторону. Он предложил мне стать разбойником. Я согласился. Он научил меня воровать и убивать, и как при этом, не попасться в руки полиции. Когда моё обучение закончилось, мне было уже шестнадцать. Он отвёл меня к остальным. Ни у кого из них имени не было, были только прозвища, причём они давались не просто так. Меня прозвали — Слеза Сокола. У самого главного прозвище было Венэна, он получил его за то, что отравил двух баронов, у того, который обучил меня, прозвище было Князь Свободы, потому что он приводил новых разбойников в общину, тем самым освобождая их от тяжкого бремени и даруя свободу. Венэна рассказал мне ту самую легенду, которую я рассказывал тебе — про Орден Феникса, только тогда она была немного короче. Так проворовал и проразбойничал сорок лет. Убивал, грабил, ходил к чужим жёнам и никогда не имел нужды. Единственное, что меня грызло, так это смерть отца, в которой был виновен я. Но когда отмщение было совершено, мне стало спокойней… Но в один прекрасный день, мне всё опротивело: эта разгульная жизнь, эти убийства ни в чём неповинных людей, эти прекрасные девицы, с которыми я просыпался каждое утро… Я понял, что так больше нельзя. И я решил жить по-другому — я решил нищенствовать. Когда я перебирал награбленные вещи, мне попалась одна книга. Это была Библия. Я прочитал её, и решил жить так, как в ней написано. Тогда я собрал все вещи, которые наворовал, и пошёл и роздал их нищим. Себе я оставил только книгу. Взяв посох, я уже не помню как, я добрался до Сент-Этьена и поселился здесь. Теперь, я только читаю Писание, молюсь за своих родителей и за себя, — на этом рассказ Фелипоне закончился. Лозарга удивила рассказанная история.

— Так, а почему тебя беспокоит легенда о Братстве Феникса? — спросил вор.

— Любопытство, — коротко ответил старик, — огромное любопытство, и ничего больше.

Наступило молчание. Собеседники задумчиво глядели в разные стороны.

— Пожалуй, я пойду, — Лозарг встал с кровати и подошёл к двери, — имей ввиду, — он остановился, и, повернув голову и глядя в пол, говорил, — что Орден Феникса существует, — Лозарг перевёл взгляд на старика, — я — сын Гаспара, — сказал он и вышел.

Беседа с Фелипоне продлилась довольно долго. Когда Лозарг вышел на улицу, было уже темно. Город молчал. Лорд решил сходить на промысел. Он ходил по улицам и высматривал подходящую квартиру. Его внимание привлекло открытое окно на втором этаже. Никаких звуков оттуда не доносилось. Лозарг добрался до окна по стене, задержавшись, он прислушался — никого не было, лишь лёгкий ветерок колыхал тонике шторы, выглядывающие из окна. Подождав ещё несколько секунд, лорд прислушался и влез в окно. Он очутился в небольшой комнате. Квартира, как понял Лозарг, принадлежит не бедным людям, что не мало важно для него. Было темно. Видно было лишь часть комнаты, освещаемую лунным светом. Лорд осмотрелся. Слева от него стоял невысокий комод, облитый серебристым светом луны. Вор бесшумно подошёл к нему, выдвинул верхний ящичек и начал в нём рыться. Не успел Лозарг найти что-то стоящее, как ему в спину уткнулся какой-то острый предмет. «Кинжал» — подумал он, и замер в том положении, в котором его застали. Сразу же послышался тонкий женский голос:

— Не двигайся.

Этот голос уколол память лорда. Полился поток воспоминаний. Его нельзя ни сдержать, ни остановить. И что же это? Неужели он и раньше слышал его, или же попутал с чьим-то другим? Да, этот голос проскакивал в сотнях воспоминаний, проплывавших в памяти вора.

— Подними руки, — послышался приказ, и лорд выполнил его, — повернись, — Лозарг медленно повернулся, и увидел перед собой девицу лет двадцати пяти, в одной ночнушке и в тоненькой накидке поверх неё. В руках у девушки было ружьё, штык которого смотрел в сердце Лозарга. Её светло-коричневые атласные волосы лежали на плечах, две пряди были сплетены на затылке поверх остальных волос. Коралловые пухлые губки, казалось, жаждали поцелуя. Её белая кожа была непорочна. На едва прикрытой груди красовался золотой кулон в виде необычной птицы. Уши были свободны от серёжек. Лунный свет задевал её так, что

тень уже не могла скрыть лица.

Когда Лозарг взглянул на неё, в его голове мелькнула только одна мысль: «Это она.»

— Полина?.. — спросил он, — Полина Дельмас?..

— Кто ты, откуда знаешь моё имя? — в удивлённом испуге спросила девица.

— Это я, Лозарг… разве ты не помнишь меня?

Полина начала рыться в своей памяти, пытаясь разбудить давно уснувшие воспоминания. Ружьё всё так же было направлено лорду в сердце. Перебирая в памяти события как книги, она стала что-то припоминать… Этот голос, эти чёрные как ночь волосы, эти карие глаза… Неужели вспомнила, неужели узнала? Направленное в грудь вора, ружьё медленно опустилось.

— Неужели это ты?.. — удивлённо спрашивала Полина, — этого не может быть…

По лицу лорда расползлась улыбка.

— Да, это я, — отвечал, улыбаясь Лозарг.

— Зачем ты залез в мой дом? — не переставая удивляться, спрашивала Дельмас.

— Я — вор, Полина, — отвечал лорд.

— Ты не тот Лозарг, которого я когда-то любила… — разочарованно покачала головой Полина, — разве ты не можешь жить честно?

— Во мне течёт кровь вора — я не могу жить по-другому.

Наступило недолгое молчание.

Полина была первой любовью Лозарга. Они познакомились, когда вору было шестнадцать лет, ей — пятнадцать. Полина часто гуляла возле своего дома, временами, останавливаясь понаблюдать за вечно спешащими прохожими. Одним из этих прохожих был Лозарг. В своей спешке, он нечаянно столкнулся с юной Дельмас. В недоумении, девушка обернулась. Лозарг хотел извиниться, но, как будто, остолбенел. Он смотрел в прекрасные зелёные глаза Полины, его сердце забилось быстрее. Им овладело странное чувство, которого он никогда не испытывал. Ему казалось, что перед ним прекраснейшее существо в мире, непорочное как ангел. Так и было. Девица лишь улыбалась ему в ответ. Лозарг взял Полину за руку и, извинившись, предложил ей прогуляться. Она согласилась. Их каждодневные свидания продолжались целый год. Лозаргу, иногда, приходилось ночью входить в окно, ради встречи с возлюбленной. А когда возможности войти не было, Полина сама сбегала из дома, но так, что её никто не замечал. Все эти ночные свидания продолжались до тех пор, пока отец Полины не узнал, что «его дочь встречается с безродным щенком». Франсуа Дельмас вошёл поутру в комнату Полины, с призывами к пробуждению и бодрствованию, и обнаружил её сидящей на окне и целующейся с Лозаргом. Лорд, заметив отца Полины, соскочил и бросился бежать. Полина получила строжайший выговор, а вору вслед посыпались устрашающие угрозы, наподобие «отсечения головы» или «повешения на площади». Полину перестали выпускать на улицу, а окно замкнули. Через месяц семья Дельмас уехала из города.

— Откуда у тебя ружьё? — нарушил молчание Лозарг.

— Оно досталось мне от моего деда Анри, — отвечала Полина, глядя на оружие.

Опять молчание.

— Почему ты не пошёл за мной? — тихо спрашивала она, с горечью обиды в голосе, — ты же знал, что мы уехали в Париж. Почему? Почему ты бросил меня?

— Я не знаю, — ответил вор, — прости…

Оба замолчали. Полина поставила ружьё и сняла с шеи свой кулон. Сжав его в кулаке, она подошла к Лозаргу и, взяв его за руку, положила ему на ладонь украшение.

— Не забывай меня, — улыбнулась она.

— Вот он и вернулся ко мне с тем же заветом.

— А теперь уходи.

Лорд обнял Полину и покинул квартиру.

Придя в убежище, вор бережно положил кулон в сундук.

Глава XI

Этой ночью Лозарг спал не спокойно. Ему снился сон. Проснулся лорд в холодном поту, тяжело и неравномерно дыша. Вскочив с постели, он оделся и направился к прорицательнице.

На этот раз дверь ему никто не открыл — вор, постучавшись, вошёл сам. В комнате никого не было.

— Есть кто-нибудь? — громко спросил Лозарг.

— К чему крики? — выходя из соседней комнаты, с притворным удивлением спросила Хлоя, — подойди ближе, воришка, — ласково сказала она и, сев на диван, положила руки на колени. Вид Хлои ничуть не изменился. Так же собраны волосы, то же платье, всё так же боса.

— Разве ты не знала, что я приду? — спросил Лозарг, подойдя к столику.

— Ну конечно знала, — улыбалась сивилла, — я уже заждалась тебя. Итак, рассказывай. Что снилось?

— Я толком и не понял. Сначала, мне снилось, что я один в этом городе, никого рядом не было. А надо мной чёрные тучи. Они опускались всё ниже и ниже, как будто желая меня раздавить. Я не знал, что мне делать. Потом я увидел девушку. Она была прозрачна как призрак. Она парила в воздухе. Когда тучи начали опускаться на крыши домов, она проплыла немного над землёй, а потом взмыла и растворилась в тучах, и они сделались ещё больше. Эта движущаяся мгла поглощала здания и приближалась ко мне. Я упал на землю. Тучи были совсем близко. В последний момент я увидел Люцифера в его человеческом обличьи в шляпе и в плаще. Он стоял недалеко и улыбался, а шляпа скрывала его глаза. Мгла почти касалась меня, и я провалился под землю и упал в ад. Там стоял ужасный смрад, и души кричали. Я пошёл по коридору. В камерах были люди. Они протягивали мне руки, прося помощи. Их лица обливались слезами. Я посмотрел назад и увидел упавшие разбитые каменные ворота. Весь коридор наполнился руками, протягивающимися ко мне. В одной камере я увидел себя. Это была моя душа. Она рвалась ко мне сгиная решётки, но не могла вырваться. В другой камере я увидел своего отца. Он стоял спокойно и смотрел на меня через плечо, из угла камеры. Потом он отошёл, и его поглотил мрак. Я шёл дальше, и увидел белого голубя. Он вспорхнул и перелетел на другое место. Я пошёл за ним. Он привёл меня в комнату, в которой стоял крест, большой серебряный крест. Голубь сел на него. С меня лился пот, мне нечем было дышать. Я посмотрел на крест и упал на колени. Всё вокруг меня рухнуло. Всё, кроме креста и, сидящего на нём, голубя. Я оказался на том месте, где и провалился. Передо мной был крест и на нём голубь. Чёрных туч уже не было, только тонкие серые тучки закрывали небо. Голубь вспорхнул и полетел вверх. Тучи рассеялись и просиял свет. Крест исчез и улицы наполнились людьми.