Воришка снов
Шрифт:
***
Погружения в твои сны представляли собой особенное удовольствие. Звенящий калейдоскоп красок, сильный запах сладкой ваты и счастливо-восторженное «Мама!». Хорошо, что ты была маленькой и ложилась рано – я всегда успевала посидеть с доченькой до или после работы.
Взявшись за руки, мы вместе побрели вперед. Я даже не могу сказать, на что походило пространство вокруг. Светлые, залитые солнцем ландшафты, гротескные невнятные существа, блуждающие по ним, пробивающаяся из ниоткуда музыка. Думаю, что описать детские сны – все равно, что нарисовать шедевр
Не важно. Главное, что ты шла рядом, довольная и вся моя.
– Мам, а ты папу любишь?
– Конечно, маленькая!
– А почему ты с нами не живешь?
Я запнулась и поджала губы.
– Так надо, Уль.
***
Проснулась я в полночь. До поездки в институт оставалось часа два, как раз достаточно для медитации. Наощупь добралась до переключателя и зажгла свет, переоделась из ночнушки в удобный домашний халат. Медитировала я обычно без одежды, но всегда брала ее с собой – на всякий случай.
Подойдя к окну, заглянула в темноту за стеклом. Вообще-то, в Москве светлые ночи – город заливает светом даже небо, но сейчас мне почему-то показалось, что тьма вокруг стоит абсолютная. Глубокая, вечная, спокойная.
Мысли, жужжащие в голове, пробирались сквозь стекло и терялись окончательно. Я вышла в коридор и поднялась на третий этаж, в комнату отдыха. Здесь свет включать не стала – агентов Конторы учат обходиться без него, и медитировать в темноте удобнее. Опустившись на коврик для йоги, расположенный в центре комнаты, я устроилась удобнее и закрыла глаза.
Некоторое время в голове мельтешили только быстрые и мелкие мысли. Я терпеливо ждала – и постепенно течение внутреннего диалога замедлилось, обнажая настоящие, глубокие и важные потоки. Я отодвинула поток с Максом подальше – сегодня ему и так посвятили неприлично много времени – и потянулась ко второму по величине. Звучал он примерно так: «Ты снова убила человека».
Я не убивала.
«Убила бы. Это одно и то же».
Мне приказали. Я защищала Родину.
«Это дает тебе право…»
Я защищала Родину.
Я защищала Родину.
Я. Защищала. Родину!
Это всегда помогало. Представлять себя не человеком – но оружием в руках любимого государства. Нас вырастили, воспитали, дали возможности для реализации наших талантов. Каждый дрим-сталкер Конторы обязан Родине всем, что у него есть. Убийство толстосумов по приказу – меньшее, чем можно взимать с нас долг.
Поток покорно отступил, и его место снова занял назойливый Макс. Макс, Макс, Макс. Настроение поползло вниз. Смирившись, я стала рассматривать поток под разными углами.
Макс – убийца. Профессионал. Такой вскроет
Макс – дрим-сталкер. Скорее всего, сильнейший из всех, с кем я сталкивалась. Чтобы одолеть его, понадобится хорошо сработавшийся отряд из опытных агентов. И кого-то из нас он убьет, если придется.
Макс – воришка. Как и все дрим-сталкеры. Он сам так сказал. «Я – воришка». Что еще он может украсть у Конторы? Украсть… у меня? В любом случае, его нужно найти как можно быстрее.
На этом мысли затихли совершенно, и я почувствовала себя лучше. Медитация – это необходимая любому государственному агенту малость. Я поднялась на ноги, чувствуя, как затекли мышцы. Ничего, разомнусь, пока доеду до Конторы.
Вообще-то, в институте я бывала не каждый день. Когда НИИ и так отлично работает, незачем смущать коллег своим постоянным присутствием. Но теперь, опять же из-за Макса, нужно следить за Конторой особенно тщательно. Поэтому, одевшись теплее, я села за руль. Предстояла спокойная поездка по ночной Москве.
Ночной НИИ – совершенно особенное место. Нет, не так. Наш НИИ – в принципе особенное место, очень тихое и почти необитаемое. Сюда приезжают чтобы спать, записывать сны и изучать сны. Поэтому в каждой аудитории усиленная шумоизоляция, а в коридорах не принято разговаривать друг с другом – только если что-то очень срочное. Над дверями каждого кабинета висят два небольших светильничка: красный и зеленый. Если горит красный – внутри кто-то спит, и входить крайне нежелательно. Над лабораторией, в которой мы с Мышкой договорились встретиться, горела зеленая лампочка.
– Доброе утро, Светлана Владимировна! – Мишель, уже ожидавшая в лаборатории, вытянулась по струнке.
– Вольно, – я шутливо щелкнула ее по кончику носа, – Прекращай свои официозные замашки, я этого не люблю.
– Поняла, Светлана Владимировна!
– Просто Света. Я еще не настолько стара.
– Ясно!
«Ничего тебе не ясно…»
Я молча запустила две капсулы. Внутри сложных сооружений успокаивающе зашумели вентиляторы. Миша забралась внутрь и стала укладываться удобнее.
– Где встретимся?
– В подземном бункере, – я тоже опустилась в теплое, мягкое нутро капсулы.
– Зачем так сложно?
– Еще спасибо мне скажешь за меры предосторожности.
Не знаю, что ответила Мишель – прозрачная крышка из пуленепробиваемого стекла отсекла меня от внешнего мира. Пора погружаться.
Обычный человек никогда не помнит начало своего сна. Дрим-сталкеры часто осознают сновидение еще до того, как окунутся в него окончательно. Я висела в кромешной темноте, собирая мысли в одно намерение.